[Иванишев Н. Д. О древних сельских общинах в Юго-Западной России. — К., 1863. — С. 35-39.]

Попередня     Головна     Наступна

I
Жалоба королевскаго повара Васька Степановича о томъ, что Сенько Туровичь и Демьянъ Федцевичь, въ присутствіи копы, собранной на вЂчЂ въ дубравЂ, замучили пыткою отца его Степана. Показаніе урядоваго вижа. 1564-го АпрЂля 18.

Року 1564, мЂсяца Априля 18 дня, у волторокъ.

Пришодчи передъ мене АндрЂя Ивановича Русина, подстаростего Луцкого, кухаръ Его Королевское милости, Васько Степановичь Велицкій, съ пріятелями своими, жаловалъ плачливе а обтежливе на подданного ее милости, княгини Матθеевое Четвертенское, княгини Овдотьи θедоровны Вагановского, наймя на Сенка Турецковича, человЂка ПодлЂсскаго, и на помочника его Демьяна Федцевича, подданнаго ихъ милости, князя Василія и князя Марка Солтановичовъ Сокольскихъ, Корсынскаго, оповЂдаючи тымъ обычаемъ: ижъ дей осени прошлое, року минулого шестьдесятъ третьяго, подраны пчелы ихъ зъ бортей на дуброве, о што дей теперешнихъ часовъ, у недЂлю прошлую, мЂсяца Априля шестагонадцать дня, тыи подданныи вышейменованные, Сенько и Демьянъ, збирали копу, хотечися виноватаго дойскати, на которой дей копе были люде Велицкіе, Селецкіе, Подлескіе, Арсоновскіе, Корсынскіе, Читогощскіе, Бреховскіе и Угольскіе. Тогды дей, тамъ въ дуброве, на вечю, Сенько а Демьянъ, маючи вазнь на отца моего Степана, безъ жадное вины, кромъ знайденя копного, одно свовольне, пофативши отца моего силою моцъю, стали его прутьемъ бити, повЂдаючи: естли дей на немъ чего не домучимо, мы дей то гораздъ заплатимо; чего дей копа имъ забороняла и прочь пошла. А они дей его безвинней, одно зъ вазни а гнЂву своего, прутьемъ били, мордовали, огнемъ палили и тамъ же его на смерть замордовали, а ничего ся на немъ не домучили. Яко жъ, на обвоженье и на огледанье оного трупу небожчика Степана, отца своего, Васько Степановичь Велицкій бралъ у меня вижомъ, зъ уряду замку Луцкаго, боярина господарскаго Красносельскаго, Миколая Марковича, который вижъ, тамъ бывши, оттоля пріЂхалъ, и ставши передо мною, въ замку Луцкомъ, до книгъ замковыхъ тыми словами созналъ: Ижъ будучи мне въ Тристени подъ Велицкомъ, у кухаровъ господарскихъ, и маючи при себЂ сторону людей добрыхъ, огледалъ есми трупъ, тЂло небожчика Степана, кухара господарскаго, и видЂлъ есми, што все тЂло збито и окрутне огнемъ попалено. А потомъ, Ђхавши до Велицка, пытали есмо людей Велицкихъ: Юшка Бортниковича, Яцка Кузмича и сусЂдовъ ихъ, которые на томъ вечю были, такъ тежъ и сельчанъ: для чего тотъ истый Сенько и Демьянъ оного Степана, кухара господарскаго, збили, змордовали и на смерть замучили: естли же за усказаньемъ, або зъ знайденья копного, чили пакъ свовольне то вчинили? Тогди люде Велицкіе, подданные пана Малинскаго и пана Ивана Яцковича Борзобогатаго, владыки Володимірскаго, такъ тежъ и сельчане, одностальными словы повЂдили: Ижъ копа оного Степана, кухара господарскаго, Сеньку и Демьяну на жадную муку не всказовала; бо дей онъ давалъ на то выводъ, ижъ у мельницы, меду пресного пчолъ своихъ, отбежныхъ сее весны, выбравши, мЂщанину Мельницкому Занкови за шестнадцать грошей продалъ, якожъ дей и слатися до того мЂщанина Мельницкого хотЂлъ. А они дей, не посылаючи ся тамъ, ани припускаючися на выводъ его, одно свовольне, его безъ лица и кромъ права, поймавши, стали быти и мучити, чего дей имъ и Подрежская копа забороняла и не допусчала. Што Васько Степановичь, сынъ небожчиковъ, мною, вижемъ врядовымъ, освЂтчивши, а оттоля до дому пріЂхавши, оный трупъ, тЂло отца своего, поховати далъ. И, хотечи Васько Степановичь о то мовити, просилъ, абы было записано. А такъ я тую жалобу, оповЂданье его, и вижово сознане въ книги замковые записати казалъ.

(Книга гродская Луцкая 1564 года, листъ 62 на оборотЂ).

1564 года, АпрЂля 18-го дня, во вторникъ.

Явившись предо мною, АндрЂемъ Ивановичомъ Русиномъ, подстаростою Луцкимъ, поваръ Его Королевской милости, Васько Степановичъ Велицкій, cъ плачемъ, горько жаловался на Сенька Турецковича, человЂка ПодлЂсскаго, крестьянина ея милости, княгини МатвЂевой Четвертенской, княгини Авдотьи θедоровны, урожденной Вакановской, и на помощника его Демьяна Федцевича, Корсынкаго крестьянина ихъ милостей, князей Василія и Марка Солтановичей Сокольскихъ, объявляя свою жалобу слЂдующими словами: «Прошлою осенію, въ истекшемъ тысяча пять сотъ шестьдесятъ третьемъ году, выдраны были изъ бортей въ дубра†пчелы, принадлежавшія поименованнымъ выше крестьянамъ, Сеньку и Демьяну. По этому случаю, недавно, въ прошлое воскресенье, АпрЂля шестнадцатаго дня, Сенько и Демьянъ собирали копу, чтобъ доискаться виноватаго. На этой копЂ были люди Велицкіе, Селецкіе, ПодлЂсскіе, Арсоновскіе, Корсынскіе, Читогощскіе, Бреховскіе, и Угольскіе. Въ означенный выше день, въ дубравЂ, на вЂчЂ, Сенько и Демьянъ, питая вражду къ отцу моему Степану, безъ всякой съ его стороны вины, не слушая копнаго приговора, а только по своеволію, насильно схвативъ отца моего, начали его бить прутьемъ, говоря: «если мы отъ него ничего не домучимся, то за муку дадимъ хорошую плату». Копа запрещала имъ это, пошла прочь. А они, безвинно, только по враждЂ и гнЂву своему, били его прутьемъ, мучили, жгли огнемъ, и тамъ же его на смерть замучили, не домучившись отъ него никакого признанія. Въ слЂдствіе чего Васько Степановичъ Велицкій, для изслЂдованія дЂла и для осмотра трупа покойнаго Степана, отца своего, бралъ у меня вижомъ, изъ уряда замка Луцкаго, Николая Марковича Красносельскаго, боярина господарскаго, который, побывавъ на мЂстЂ преступленія, оттуда пріЂхалъ, и, явившись предо мною въ замкЂ Луцкомъ, донесъ, для записанія въ замковыя книги, слЂдующее: «Былъ я въ Тристени подъ Велицкомъ, у поваровъ господарскихъ, и, вмЂстЂ съ сторонними добрыми людьми, осматривалъ трупъ, тЂло покойнаго Степана, повара господарскаго, и видЂлъ, что все тЂло избито и пожжено огнемъ. А потомъ отправившись въ Велицкъ, спрашивали мы людей Велицкихъ: Юшка Бортниковича, Яцка Кузьмича и сосЂдей ихъ, которые на томъ вЂчЂ были, спрашивали также и сельчанъ: «По какой причинЂ Сенько и Демьянъ избили, измучили и на смерть замучили Степана, повара господарскаго: по приказанію ли и приговору копы, или своевольно?» Люди Велицкіе, крестьяне пана Малинскаго и пана Ивана Яцковича Борзобогатаго, владыки Владимірскаго, а также и сельчане единогласно показали: «Копа не присуждала Сеньку и Демьяну повара господарскаго, Степана, ни на какую муку, потому что Степанъ давалъ выводъ, утверждая, что онъ, выбравъ пресный медъ у мельницы, оставшійся отъ пчелъ, улетЂвшихъ нынЂшнею весною, продалъ этотъ медъ мЂщанину Мельницкому Занку, за шестнадцать грошей; при чемъ, Степанъ хотЂлъ снестись съ тЂмъ мЂщаниномъ Мельницкимъ. Но Сенько и Демьянъ, не сносясь съ мЂщаниномъ Мельницкимъ, и отвергая оправдательный доводъ обвиняемаго, своевольно, безъ поличнаго и въ противность праву, поймали Степана, начали его бить и мучить, не смотря на то, что копа Подрежская имъ запрещала и ихъ къ тому не допускала». ЗасвидЂтельствовавъ это показаніе мною, вижомъ урядовымъ, и пріЂхавъ домой, Васько Степановичъ, сынъ покойнаго Степана, велЂлъ похоронить трупъ отца своего. ИмЂя намЂреніе начать объ этомъ искъ, Васько Степановичъ просилъ, чтобы означенное выше показаніе было записано; поэтому я, какъ жалобу истца, такъ его показаніе и донесеніе вижа, приказалъ записать въ замковыя книги.

[Н. Иванишевъ. О древнихъ сельскихъ общинахъ въ Югозападной Россіи / Изд. Кіев. Археограф. Коммиссіи. — К.: В тип. Федорова и Мин., 1863. — С. 35-39.]

Попередня     Головна     Наступна