[П. В. Жур. Труды и дни Кобзаря. — Люберцы: «Люберецкая газета», 1996. — С. 330-388.]

Попередня     Головна     Наступна

XI. Долгий путь возвращения

Бумага гласит о том, что мне воспрещается въезд в обе столицы и что я обретаюсь под секретным надзором полиции. Хороша свобода. Собака на привязи. Это значит, не стоит благодарности, в[аше] величество.

Т. Шевченко

2 августа 1857 года. Поэт, как он сообщал М. Щепкину, «вирвався з своєї тюрми» и, как записал в «Журнале», «... в 9 часов вечера оставил Новопетровское укрепление». Дочка И. А. Ускова Наталья вспоминает о том, что, готовясь отправиться в дальний путь, Шевченко ей подарил ее портрет (V, с. 95; Воспоминания, с. 286-287; IX, №226).

5 августа. Записал в «Журнале»: «В 5-ть часов вечера приплыл я на самой утлой рыбачьей ладье в город Астрахань. Все это так быстро совершилось, что я едва верю совершившемуся».

Надеялся сразу же отправиться на пароходе вверх по Волге, но пароходы дальше не ходили, так как обслуживали Макарьевскую ярмарку, и пришлось в Астрахани задержаться. И если бы не приехал сюда по делам службы, двумя месяцами прежде его плац-адъютант Новопетровского укрепления Бурцев, то поэту пришлось бы ночевать если не на улице, так в калмыцкой кибитке (V, с. 95-97).

6 августа. Записал в «Журнале» свои первые астраханские впечатления. Обратил внимание на ужасную нищету и грязь города. «Где же причина этой нищеты (наружной) и отвратительной грязи (тоже наружной) и, вероятно, внутренней? Где эта причина? — спрашивает поэт. — В армяно-татарско-калмыцком народонаселении или другой какой политическо-экономической пружине?» И отвечает: «Последнее вероятнее» (V, с. 95-96).

7 августа. Продолжает записывать свои астраханские впечатления. С благодарностью отзывается о плац-адъютанте Бурцеве, который приютил и накормил поэта «в этом негостеприимном улусе» (V, с. 96-97).

Я. Г. Кухаренко сообщает из Екатеринодара, что в конце июля получил письмо Шевченка со стихами «Москалева криниця», «Чернець», «Вечір» («Садок вишневий коло хати...»), посланное поэтом 5 июня. Собирается переписать стихи и послать их М. С. Щепкину, А. Л. Метлинскому, Н. И. Костомарову. Пишет, что на Украине поэта очень любят, один из его поклонников — «Козачинский, воєнний офіцер, аж із самої Умані». Приглашает к себе в Екатеринодар, «на нашу козацьку Україну». Просит продолжать поэтическое творчество (Листа до Шевченка, 102-103). /332/

8 августа. Продолжая знакомиться с Астраханью, наткнулся на дом миллионера А. А. Сапожникова, которого знал еще как «шалуна-школьника» в Петербурге сороковых годов. Не желая вдруг оказаться у богача гостем незваным, в дом не зашел и, как записал в дневнике, «перед домом миллионера сделал налево кругом и вскоре очутился в центре города».

Вспоминал о других, таких же, как он, недавних изгнанниках, еще находившихся на Мангышлаке. «Сегодня выйдет почтовая лодка из Новопетровского укрепления в Гурьев-городок и возьмет с собою Фиалковского и прочих освобожденных вместе со мною. Желаю тебе лучшей будущности, Фиалковский, ты вполне ее достоин». Поэт навсегда сохранит воспоминания о своих благородных друзьях (V, с. 96-100).

9 августа. Утром встретился со своими «новопетровскими аргонавтами», переплывшими вместе с ним «Хвалынское море» на утлой рыбачьей лодке. Команда готовилась к отплытию домой. Просил ее поклониться от него «коменданту и благородному Мостовскому». Затем поэт продолжил знакомиться с Астраханью. Посетил съестной базар, любовался «красавцем собором» в Кремле (V, с. 100-101).

10 августа. Справлялся в конторе «Меркурия», скоро ли пойдет пароход на Нижний Новгород. Нанял себе «чулан с миниатюрным окном, выходящим прямо на помойную яму», будучи вынужденным перебраться сюда из квартиры Бурцева, решившего жениться.

Написал «радостные письма» друзьям своим М. М. Лазаревскому и К. И. Герну, а также И. А. Ускову. Пишет Бр. Залесскому, что едет в Петербург. Спрашивает, послал ли тот А. И. Толстой его рисунок «Киргизенок», получил ли рисунки «Счастливый рыбак» и «Смышленый продавец» (V, с. 101-102; Воспоминания, с. 287).

11 августа. Осматривал собор в сопровождении «обязательного отца» Гавриила Пальмова. Отметил в дневнике, что собор строил «простой русский мужичок. Не мешало бы Константину Тону поучиться строить соборы у этого русского мужичка» (V, с. 102-103).

12 августа. Утром пришел в Астрахань пароход «Князь Пожарский», принадлежащий компании «Меркурий», и поэт попы-/333/тался взять билет на обратный рейс, но главного приказчика не было, и билета не дали. Потом он напрасно разыскивал хоть какую-нибудь колбасную лавку, затем любовался «вычурно-грубой старой архитектурой» церкви морского ведомства, зашел в публичную библиотеку, в надежде найти там книгу М. С. Рыбушкина «Описание города Астрахани». Книга была на руках у читателя, бухгалтера Васильева, и поэт отправился к нему. Тот обещал дать книгу утром следующего дня (V, с. 103-104).

13 августа. Утром, попив чаю у Бурцева, написал небольшое письмо Кухаренку (пометив его 15-м августа), сообщил ему, что вчера виделся с Х. М. Еленевым, на чье имя просил Кухаренка прислать письмо о получении рукописи «Москалевой криницы», посланной ему еще 5 июня, но ожидаемого письма не было. Написал, что намерен повидаться в Москве с М. С. Щепкиным.

Весь день провел в библиотеке. Читал журнал «Русский вестник». В его первой книжке за 1856 год внимание поэта привлекли имена Гоголя, Соловьева, Аксакова. Прочел там о том, что раскопана знаменитая Савор-Могила (Савур-Могила). В дневнике записал: «Нашли в ней какие-то золотые и другие медали, не говорящие даже, действительно ли это была могила одного из скифских царей».

Шевченко не знал, что это была не «славная-преславная Савор-Могила», а другой, безвестный курган, но поэт весь день находился под впечатлением прочитанного и напевал:

У степу могила

З вітром говорила,

Повій, вітре буйнесенький,

Щоб я не чорніла

(V, с. 104-105; VI, с. 172-173).

14 августа. Утром пил чай у Бурцева. Послал письмо М. Лазаревскому. Сообщил, что свободен, собирается плыть до Нижнего Новгорода и рассчитывает обнять своего друга 1 октября. Пошел в библиотеку, но она оказалась закрытой (V, с. 105-106).

15 августа. Бывший студент Киевского университета младший лекарь 45-го флотского экипажа И. Ф. Муравский, живший в том же доме, где остановился Шевченко, познакомился с ним и расска-/334/зал о нем своим друзьям — воспитаннику того же университета И. Клопотовскому и учителю местной гимназии С. Незабитовскому. В тот же день они встретились и познакомились с поэтом, о чем сделали запись в его «Журнале» (V, с. 106).

16 августа. С поэтом познакомились также врачи Е. Одинцов и бывший студент Киевского университета Ф. Чельцов, также сделавшие свои записи в его дневнике. Поэт подарил Чельцову отрывок автографа поэмы «Царі».

В тот же день с Шевченком возобновил свое давнее знакомство А. А. Сапожников, узнавший накануне вечером о пребывании поэта в Астрахани от врача Ф. И. Зброжека. Он предложил Шевченку отправиться с ним в одной каюте на пароходе «Князь Пожарский» до Нижнего Новгорода (V, с. 106, 108; Опис рукописів Т. Г. Шевченка. К., 1961, с. 432).

16 — 22 августа. В квартире Клопотовского друзья Шевченка устроили импровизированную выставку его рисунков, привезенных из Новопетровского укрепления. Они были разыграны в лотерею, доставившую поэту 800 рублей, и возвращены автору (Воспоминания, с. 314).

Шевченко исполнил карандашный портрет Пелагеи Ивановны и Анны Александровны Сапожниковых (Корнійчук М. А. Астраханський портрет. Сб. «В літопис шани і любові». К., 1989, с. 200-205).

17 августа. В «Журнале» появилась шуточная запись И. Рогожина (Ф. Чельцова) о солдатской службе (V, с. 106-107).

18 августа. Шевченка посетил и оставил об этом запись в «Журнале» его старый знакомец В. Кишкин, капитан парохода «Князь Пожарский», на котором поэту предстояло плыть по Волге до Нижнего Новгорода (V, с. 107).

С. Незабитовский переписал из «Малой книжки» поэта в свою самодельную тетрадь поэму «Чернец» и стихотворение «А. Козачковскому» (Бородін В. Рукописні збірки Шевченка «Мала Книжка» та «Більша книжка» як джерело тексту. Збірник праць двадцять п’ятої наукової шевченківської конференції. К., 1983, с. 37). 18 — 19 августа. С. Незабитовский записывает от Шевченка песню:

Разлюби меня, покинь меня,

Долюшка железная... /335/

...Не знавал я милых дней,

Не видал я их с младенчества...

Не любила, не лелеяла

Молодая жизнь заветная,

Только холодом обвеяла.

(Косарик Дмитро. Життя і діяльність Т. Шевченка. К., 1955, с. 161).

19 августа. Шевченка посетили расписавшиеся в «Журнале» его новые польские друзья Кароль Новицкий, Павел Радзейовский, Титус Шалевич (V, с. 107).

20 августа. Шевченко переписал в самодельную тетрадь Незабитовского свое стихотворение «Ще як були ми козаками...» с дарственной надписью: «Степанові Незабитовському на пам’ять 20 августа 1857» (Опис рукописів Т. Г. Шевченка. К., 1961, с. 345).

Томаш Зброжек, бывший студент Киевского университета записал по-польски в «Журнале» возвышенное обращение к поэту. В нем, в частности, говорится: «Красноречие немногим досталось в удел; мне же, лишенному этого божественного дара, остается лишь в молчании удивляться и благословлять твою творческую силу, святой народный пророк-мученик Малороссии. Твое нынешнее пребывание среди нас делает меня совершенно счастливым, и минуты общения никогда не изгладятся из моей памяти. О, стократ, стократ благословляю тот драгоценный день, в который небо позволило мне близко познакомиться с тобою, ревностный и безбоязненный глашатай слова правды» (V, с. 107).

Бр. Залесский сообщает поэту из своих Рачкевичей, что получил от него ряд рисунков и посылает 75 рублей, вырученных за рисунки «Дочь хиосского горшечника» и «Молитва по умершим». Пишет, что не теряет надежды издать литографически Каратаусские виды. Хочет ознакомиться с «Притчей о блудном сыне» (Листи, с. 103-104).

22 августа. Шевченко отправился из Астрахани в Нижний Новгород на пароходе «Князь Пожарский». А. А. Сапожников на этом абонированном им пароходе предложил поэту каюту. В «Журнале» поэт записал: «Пятирублевый билет, взятый мною, я возвратил в контору пароходной компании «Меркурий» с тем, чтобы он /336/был отдан первому бедняку безденежно. Капитан парохода «Князь Пожарский» Владимир Васильевич Кишкин распорядился так, что вместо одного бедняка поместил на барже пять бедняков, не могших заплатить за место до Нижнего даже по целковому» (V, с. 108; Воспоминания, с. 345).

23 августа. В «Журнале» уже на борту «Князя Пожарского» Шевченко, вспоминая о своих встречах с астраханскими друзьями, записал: «С 15 по 22-е августа был у меня в грязной и пыльной Астрахани такой светлый, прекрасный праздник, какого еще не было в моей жизни. Земляки мои, большею частию кияне, так искренно, так радостно, братски приветствовали мою свободу и до того распростерли свое гостеприимство, что лишили меня свободы самому вести свой журнал и взяли эту обязанность на себя. Благодарю вас, благородные, бескорыстные друзья мои» (V, с. 107).

А между тем, в этот день в Новопетровском укреплении был получен приказ по батальону о том, что Шевченко уволен от службы с воспрещением въезда в обе столицы и что ему надлежит отправиться в Оренбург впредь до окончательного отправления на родину (Документы, с. 286).

25 августа. Буфетчик парохода «Князь Пожарский», бывший крепостной помещика Крюкова, талантливый скрипач Алексей Панфилович Панов записал в «Журнал» поэта ноты мелодии в темпе moderato (V, с. 108).

27 августа. И. А. Усков написал инспектору Новопетровского укрепления начальнику артиллерийских гарнизонов Оренбургского округа Г. А. Фрейману объяснение о том, что отпустил Шевченка в Петербург по «недоразумению» ввиду неясности первого предписания «высшего начальства» об освобождении поэта от военной службы (Документы. с. 286-287).

В дневнике Шевченка появляется восторженная запись об игре вольноотпущенника скрипача А. Панова: «Благодарю тебя, крепостной Паганини. Благодарю тебя, мой случайный, мой благородный. Из твоей бедной скрипки вылетают стоны поруганной крепостной души и сливаются в один протяжный мрачный глубокий стон миллионов крепостных душ. Скоро ли долетят эти пронзительные во-/337/пли до твоего свинцового уха, наш праведный, неумолимый, неублажимый боже?

Под влиянием скорбных вопиющих звуков этого бедного вольноотпущенника пароход в ночном погребальном покое мне представляется каким-то огромным, глухо ревущим чудовищем с раскрытой огромной пастью, готовым проглотить помещиков-инквизиторов. Великий Фультон! И великий Ватт! Ваше молодое, не по дням, а по часам растущее дитя в скором времени пожрет кнуты, престолы и короны, а дипломатами и помещиками только закусит, побалуется, как школьник леденцом. То, что начали во Франции энциклопедисты, то довершит на всей нашей планете ваше колоссальное гениальное дитя. Мое пророчество несомненно» (V, с 109).

28 августа. В дневнике записывает о радушном, внимательном к нему отношении семейства Сапожникова и их друзей. Любуется живописными берегами Волги. Читает в первом номере «Русского вестника» за 1857 г. «Королеву Варвару» («Исторический рассказ») Н. Попова (V, с. 110).

29 августа. Утром у Камышина, пока пароход грузился дровами, Шевченко «сделал легонький очерк камышинской пристани с правым берегом Волги».

Выше Камышина лоцман парохода показал поэту на правом берегу Волги бугор «славного лыцаря» Стеньки Разина и рассказал о народном поверье про этого «пугала московского царя и персидского шаха». Записал в дневнике: «Волжские ловцы и вообще простой народ верит, что Стенька Разин живет до сих пор в одном из приволжских ущелий близ своего бугра... По словам того же рассказчика, Разин не был разбойником, а он только на Волге брандвахту держал и собирал пошлину с кораблей и раздавал ее неимущим людям. Коммунист, выходит» (V, с. 112-113).

И. А. Усков разослал в Московскую, Петербургскую, Нижегородскую городские полиции, а также в Академию художеств письма с просьбой, объявить Шевченку о «высочайшем повелении», запрещающем ему въезд в обе столицы и обязывающем его возвратиться в Оренбург (Документы, с. 287).

Одновременно Усков послал письмо в Астрахань плац-адъютанту Бурцеву с просьбой сообщить Шевченку, если он еще оттуда не /338/ уехал, чтобы он отправился в Оренбург; а если поэт уже отбыл в Нижний, «то донести, когда именно и на чем» (Там же, с. 288).

29 августа — 20 сентября. Во время путешествия от Астрахани до Нижнего Новгорода исполнил карандашный рисунок «Волга» (X, №86).

30 августа. Подарил А. А. Сапожникову портрет его тещи К. Н. Козаченко, исполненный в один сеанс.

От саратовской пассажирки Т. П. Соколовской узнал, что Н. И. Костомаров уехал за границу, а мать его Татьяна Петровна живет в Саратове (X, №3; с. 113-114).

31 августа. Пароход «Князь Пожарский» остановился у Саратовской пристани, и Шевченко «с полудня до часу полуночи провел у Костомаровой». Подарил ей стихотворение «Н. И. Костомарову», написанное в каземате 3 отделения 19 мая 1847 г. (V, с. 114;Воспоминания, с. 171).

31 августа — 1 сентября. Исполнил карандашный рисунок «Вблизи Саратова» (X, №4); «Саратов» (X, №5).

31 августа — 3 сентября. Исполнил карандашный рисунок «Волга» (X, №87).

1 сентября. В Саратове Шевченка на пароходе посетил отставной штаб-ротмистр П. Чекмарев и передал привет и поцелуй от саратовской жительницы, землячки и поклонницы поэта Марии Григорьевны Солонины — жены того самого Захария Константиновича Солонины, который 5 апреля 1847 года пытался помочь Шевченку при аресте скрыть компрометирующие его бумаги. Поэт передал Солонине автограф одного из своих стихотворений (V, с. 114-115; Жур Петр. Дума про Огонь. Л., 1989, с. 264-265).

Марко Вовчок пишет мужу своему А. В. Марковичу из Глухова: «І багацько де чого чула я дорогого дуже. Пан Тарас у дорозі, а може що й на Вкраїну буде. Що ти скажеш про це?» (Листи Марка Вовчка, т. I. К., 1984, с. 28).

А другу Марковичей И. Дорошенку Марко Вовчок в этот же день написала, что у Н. Д. Белозерского на его хуторе близ Борзны видела «ту сорочку, в которой казнили Кочубея, видела кунтуши, видела портрет Тараса и его стихотворение, написанное углем, слышала» (Там же, с. 29). /339/

Двоюродная сестра Н. Г. Чернышевского Е. Н. Пыпина об этом дне вспоминает: «... посмотрела я в окно и к своему большому удивлению вижу, что раскрываются ворота, и во двор к нам въезжает старинный рыдван Татьяны Петровны. Что бы это значило? Обыкновенно Татьяна Петровна ездила к нам по воскресеньям и к вечеру, а тут вдруг в будни и в такой ранний час. Значит, случилось что-то необыкновенное... Вижу, входит Татьяна Петровна, ее обступают все наши, и она с глубоким волнением начинает рассказывать, что она виделась с Шевченко, что накануне он посетил ее. Целый день она провела у нас, и все наши переживали вместе с ней это радостное событие. Ведь Шевченко был любимым поэтом в нашей большой семье Чернышевских-Пыпиных; его карточки бережно сохранялись у нас, имя его произносилось всегда с искренним уважением. Было в доме и издание «Кобзаря». Татьяна Петровна описывала во всех подробностях свою встречу и беседу с Т. Г. Шевченко, а мы с жадностью ловили каждое ее слово» (Н. М. Чернышевская, Н. Г. Чернышевский и Т. Г. Шевченко. Киев, 1974, с. 10-11).

Цензурой разрешены к печати «Отечественные записки», в которых публикуется рецензия Н. И. Костомарова на второй том «Записок о Южной Руси» с восторженным отзывом о «Наймичке», здесь опубликованной анонимно («Отечественные записки», 1857, т. 114, №9, с. 23).

2 сентября. В капитанской каюте состоялся импровизированный литературный утренник. Читали «Собачий пир» Барбье в переводе Бенедиктова. Шевченко отметил отличный перевод: «Бенедиктов, певец кудрей и прочего тому подобного, не переводит, а воссоздает Барбье. Непостижимо! Неужели со смертию этого огромного нашего Тормоза (Николая І — П. Ж.), как выразился Искандер, поэты воскресли, обновились? Других причин я не знаю». Затем капитан В. В. Кишкин прочитал несколько потаенных стихотворений, извлеченных из «своей заветной портфели».

Ночью во время остановки у города Волжска на пароход явился главный управляющий компании Сапожниковых Тихон Зиновьевич Епифанов, обликом своим напомнивший поэту его дядю Шевченка /340/ Грыня. Очевидно тогда же Шевченко исполнил портрет Епифанова (V, с. 115-116; X, №6).

3 сентября. Записал в «Журнале», что видел во сне Орскую крепость «и корпусного ефрейтора Обручева».

В «Журнал» внес свою запись родственник А. А. Сапожникова И. Н. Явленский: «Не забывайте любящего Вас И. Явленского».

Шевченко исполнил карандашный рисунок «Балаково» (V, с. 116; X, №88).

4 сентября. Когда «Князь Пожарский» снялся с якоря у города Хвалынска, в каюте капитана снова состоялся литературно-поэтический утренник. В. В. Кишкин прочитал «из своей заветной портфели несколько животрепещущих стихотворений неизвестных авторов и, между прочим, «Кающуюся Россию» Хомякова» и дал Шевченку переписать ее в «Журнал» (V, с. 116-118).

Плац-адъютант Л. А. Бурцев сообщил рапортом И. А. Ускову о том, что Шевченко 22 августа из Астрахани отправился на пароходе «Князь Пожарский» в Нижний Новгород (Документы, с. 288).

Цензурой разрешен к выходу в свет очередной номер журнала «Русская беседа» со статьей П. Кулиша «Об отношении между малороссийской словесностью и общерусской». Автор, не называя имени Шевченка, говорит о «величайшем таланте южно-русской литературы» и дает общую характеристику его творчества («Русская беседа», 1857, т. 3, №7, с. 137-141).

5 сентября. Записал в дневнике о том, что видел во сне «милую Дуню, чернобровую Гусиковскую» — виленскую польку-швею, полюбившуюся ему, шестнадцатилетнему крепостному казачку.

По поводу «Губернских очерков» Салтыкова-Щедрина, превосходно, без тени декламации читаемых Е. Панченком, домашним врачом Сапожниковых, поэт заметил: «Я благоговею перед Салтыковым. О Гоголь, наш бессмертный Гоголь! Какою радостию возрадовалася бы благородная душа твоя, увидя вокруг себя таких гениальных учеников своих. Други мои, искренние мои! Пишите, подайте голос за эту бедную, грязную, опаскуженную чернь! За этого поруганного бессловесного смерда!» (V, с. 118-119).

6 сентября. «Князь Пожарский» бросил якорь у Самарской пристани. Вместе с И. Н. Явленским поэт осматривал город, ему не /341/ понравившийся. В «Журнале» заметил: «Ровный, гладкий, набеленный, нафабренный, до тошноты однообразный город. Живой представитель царствования неудобозабываемого Николая Тормоза».

В «Русском инвалиде» прочел фельетон о китайских инсургентах, об их предводителе Гонге, призывавшем повстанцев уничтожать мандаринов — этот «жирный убойный скот». «Скоро ли во всеуслышание можно будет сказать про русских бояр то же самое?» — спрашивает поэт-революционер (V, с. 119-120).

7 сентября. В 10 часов утра оставили Самару. Поэт обратил внимание на гору «Царев курган», названную так после того, как на нее взошел путешествовавший по Волге Петр I. Курган этот напомнил поэту Гудзивскую гору близ его родной Звенигородки. Он заметил при этом в дневнике, что его земляки равнодушны к подобным переименованиям: «Они (земляки мои) чуть ли не догадываются, что если царь взойдет на такую гору, то, верно, недаром, а уповательно для того, чтобы несытым оком окинуть окрестность, на которой (если он полководец) сколько в один прием можно убить верноподданных. А если он, боже сохрани, агроном, то это еще хуже, особенно если окрестность окажется бесплодною, то он высочайше повелит ее сделать плодоносною, и тогда потом и кровью крепостного утучнится бесплодный солончак. Земляки мои, верно, не без причины не освящают своей памятью подобных урочищ» (V, с. 120-121).

Исполнил два рисунка «Царева кургана» (X, №№7, 8).

8 сентября. И. Н. Явленский, заметив, что казенные сапоги Шевченка вовсе износились, подарил ему свои, которые пришлись поэту как раз по ноге (V, с. 122).

И. А. Усков пишет академику Карлу Бэру, что освобожден по его ходатайству от военной службы Шевченко, и ему выдан билет до Петербурга. Но оказалось, что поэт должен был отправиться в Оренбург и что въезд в обе столицы ему воспрещен. Ускову, выдавшему билет, грозит за это увольнение от службы, и он просит академика замолвить о нем слово у корпусного командира Катенина («Звезда», 1966, №8, с. 184-185).

9 сентября. Ранним утром «Князь Пожарский» положил свой /342/ якорь у пристани в Симбирске, и поэт совершил краткую прогулку по городу. Хотел увидеть памятник Карамзину, но помешала непогода. Вспомнил и записал в «Журнале», как побывал он в этих местах впервые: «Первый раз в 1847 меня провез фельдъегерь мимо Симбирска... Тогда я едва успел пообедать в какой-то харчевне, или, вернее сказать, в кабаке. Во мне была (как я после узнал) экстренная надобность в Оренбурге, и поэтому фельдъегерь неудобозабываемого Тормоза не дремал. Он меня из Питера на осьмые сутки поставил в Оренбург, убивши только одну почтовую лошадь на всем пространстве» (V, с. 122-124).

12 сентября. Минувшей ночью «Князь Пожарский» бросил якорь в Спасском затоне, неподалеку от Казани. Утром поэт совершил короткую прогулку по лесистому берегу затона.

В 11 часов вечера пароход положил якорь в десяти верстах от Казани (V, с. 125).

13 сентября. Запись в «Журнале» открывается поговоркой: «Казань городок — Москвы уголок».

«Эту поговорку, — продолжает поэт, — слышал я на почтовой станции в Симбирской губернии, когда препровождался я на фельдъегере в Оренбург. Какой-то упитанный симбирский степняк, описывая моему предводителю великолепие города Казани, замкнул свое описание этою ловкою поговоркою...»

Шевченко совершил прогулку по Казани и отметил, что действительно этот город напоминает собою «уголок Москвы», а большая улица, ведущая в Кремль, «смахивает на Невский проспект своею чопорностью и торцовой мостовою».

Проходя мимо здания университета, заметил, что прекрасное здание много выиграло бы, если бы стояло на площади, как и стоящий в миниатюрном палисаднике монумент Г. Р. Державина, которого поэт-революционер порицал как «певца Екатерины».

Шевченко безуспешно попытался разыскать в университете бывших кирилло-мефодиевцев Ивана Посяду и Георгия Андрузского. Выйдя из университета, услышал глухой звук барабана и увидел густую толпу народа, провожавшую на казнь преступника, и чтобы не встретить «эту гнусную процессию», своротил в переулок и пошел к пристани. Увидел «памятник, воздвигнутый над костями уби-/343/тых при взятии Казани царем Иваном Лютым... Печальный памятник» (V, с. 125-127).

14 сентября. Пароход простоял на Казанской пристани до 11 часов утра, и у Шевченка было время зарисовать общий вид города и вид на Волгу против Казани и села Услон.

В «Журнале» отметил, что в тот же день «прошли благополучно Васильевский перекат (мель)» против города Свияжска (V, с. 127; X, №№ 9, 10).

15 сентября. Записал в «Журнале» об «отвратительном сновидении»: «Будто бы Дубельт с своими помошниками (Попов и Дестрем (Нордстрем — П. Ж.)) в своем уютном кабинете меня тщетно навращал на путь истинный, грозил пыткой, и в заключение плюнул и назвал меня извергом рода человеческого». А затем приснился еще и капитан Косарев, учинивший поэту «почти палочный выговор» за опоздание на муштровку.

Исполнил карандашный портрет М. Комаровского, будущего капитана одного из пароходов Сапожникова (V, С. 128; X, №11).

Бр. Залесский сообщает поэту письмом, что третьего дня получил его записку из Астрахани. Послал ему 75 рублей за три рисунка. Каратаусские виды продать не удалось. Если в ближайшее время не продаст, то перешлет в Петербург З. Сераковскому, с которым, как и с Э. Желиговским, надеется Залесский, поэт уже познакомился. Пишет о том, что у него есть в Литве знакомая страстная любительница искусства, высоко оценившая и взявшая рисунки Шевченка «Дочь хиосского горшечника» и «Сцена в казарме». Просит прислать рисунки и для продажи ей. Сообщает, что рисунок «Казахский мальчик играет с котенком» находится у Сераковского, который, по желанию поэта, передаст этот рисунок А. И. Толстой» (Листи, с. 105-106).

16 сентября. Записал в «Журнале» исполненное революционного пафоса стихотворение Огюста Барбье «Собачий пир», славившее время, «когда народ воспрянул».

Нарисовал портрет Е. А. Панченка.

В конце дня в «капитанской светелке» состоялся литературный вечер. «Капитан наш вытащил из-под спуда «Полярную звезду» 1824 года и прекрасно прочитал нам отрывки из поэмы «Наливай-/344/ко», а Сапожников из поэмы «Войнаровский» (обе поэмы — К. Ф. Рылеева — П. Ж.) (V, с. 129-130; X, №12).

17 сентября. Завершил переписку в дневник стихотворения О. Барбье «Собачий пир» в переводе В. Бенедиктова (V, с. 130-133).

18 сентября. Шевченко переписал в дневник значительную часть еще одного стихотворения «из заветной портфели» капитана В. Кишкина — антимонархического произведения П. Л. Лаврова «Русскому народу». Остальную часть переписал И. Н. Явленский.

Командир Отдельного оренбургского корпуса А. А. Катенин объявил И. А. Ускову строгое замечание за выдачу Шевченку билета на свободный проезд в Петербург «без достаточных к тому оснований и вопреки распоряжения ближайшего начальства сего рядового» (Документы, с. 289).

19 сентября. «Князь Пожарский» на подходе к Нижнему Новгороду. В «Журнале» Шевченко отметил: «Пролетаем мы мимо красивого по местоположению села Зименки помещика Дадьянова и замечательного по следующему происшествию. Прошедшего лета, когда поспело жито и пшеница, мужичков выгнали жать, а они, чтобы покончить барщину за один раз, зажгли его со всех концов при благополучном ветре. Жаль, что яровое не поспело, а то и его бы за один раз покончили бы. Отрадное происшествие». Вечером пароход остановился на Телячьем броде и здесь заночевал (V, с. 136-137).

20 сентября. С рассветом «Князь Пожарский» снялся с якоря и в 11 часов положил его против Нижнего Новгорода. Шевченко отправился в город, зашел в гимназию, чтобы встретиться с ее учителем, бывшим студентом Киевского университета А. А. Бобржицким, но не нашел его и дома. Осмотрел Кремль и снова безуспешно пытался встретиться с Бобржицким, а затем зашел на квартиру к Сапожниковым и тут от главного управляющего компании пароходства «Меркурий» Н. А. Брылкина узнал, что он имеет предписание полицмейстера дать ему знать о прибытии Шевченка в город.

Вечером увиделся с Бобржицким, встретившим поэта «с широко распростертыми объятиями». Остаток вечера провел у Брылкина. Взял у него Герценовские «Голоса из России» и отправился на /345/ свою временную квартиру у архитектора П. А. Овсянникова (V, с. 137138).

20 сентября — ноябрь. Сделал карандашный набросок «Вид Нижнего Новгорода» (X, №89).

Не раньше 20 сентября. Исполнил карандашный «Портрет полицейского» — нижегородского полицмейстера П. В. Лаппо-Старженецкого, помогшего поэту остаться в Нижнем Новгороде, избежав возвращения в Оренбург по требованию командования Отдельного оренбургского корпуса (X, №20; Большаков Л. Н. Їхав поет із заслання. К., 1977, с. 91-93).

20 сентября 1857 г. — 10 марта 1858 г. Происходили встречи Шевченка с учителем А. Ф. Мартыновым, другом семьи Ульяновых (Большаков Л. Н. Пошук заповітного. К., с. 16-21).

21 сентября. Добрые друзья поэта Н. А. Брылкин и П. А. Овсянников посоветовали ему сказаться больным во избежание путешествия в Оренбург. До первого часа дня он ждал медика и полицмейстера и читал герценовские «Голоса из России». Не дождавшись, отправился к Сапожниковым. Проводил их до почтовой станции и простился с ними, уезжавшими в Москву. Просил Комаровского и Явленского, также отбывающих в Москву, поцеловать за него его старого друга М. С. Щепкина, а Сапожникова просил в Петербурге поцеловать «святую заступницу» поэта А. И. Толстую. Вечер провел у Брылкина в компании Овсянникова и Кишкина (V, с. 138-139).

22 сентября. Не дождавшись медика и полицмейстера, отправился к Брылкину обедать. «После обеда, как и до обеда, лежал и читал «Богдана Хмельницкого» Костомарова, — записал в дневнике. — Прекрасная книга, вполне изображающая этого гениального бунтовщика. Поучительная, назидательная книга! Историческая литература сильно двинулась вперед в продолжение последнего десятилетия. Она осветила подробности, закопченные дымом фимиама, усердно кадимого перед порфирородными идолами» (V, с. 139).

23 сентября. Читал «Богдана Хмельницкого», нарисовал портрет В. В. Кишкина. Обедал у Брылкина (V, с. 139-140).

24 сентября. Вместе с Брылкиным и американским инженером Стремом на пароходе «Лоцман» сплавал в Балахну на судоверфь, /346/ где строится для компании «Меркурий» пароход. В десятом часу вечера возвратился в Нижний (V, с. 140).

25 сентября. С крылечка своей квартиры «начертил верхушку церкви св. Георгия. Хоть что-нибудь да сделал», — единственное, что отметил поэт в этот день в своем «Журнале» (V, с. 186; X, №138).

26 сентября. Перехитрив слякотную «упрямую погоду», Шевченко отправился в трактир и там, за чаем, нарисовал из окна Благовещенский собор, древнейший в Нижнем Новгороде храм (V, с. 140-141; X, №13).

27 сентября. Проходя мимо церкви св. Георгия, возмутился чудовищно безобразно нарисованной головой Христа на круглой доске в притворе. Раздосадованный этой мертвящей мазней, поэт вышел из притвора, и тут его порадовала картина живой жизни глазам его «представилась по темному фону широкого луга блестящая, грациозно извивающаяся красавица Волга».

Рисунок пером, изображающий «чудовище», увиденное в церковном притворе, Шевченко поместил в «Журнале» перед записью за этот день (V, с. 141; X, №93).

28 сентября. Нарисовал портрет Анхен Шауббе, гувернантки Сапожниковых. Прочитал комедию А. Островского «Доходное место». В «Журнале» заметил: «Не понравилось. Много лишнего, ничего не говорящего».

К вечеру Шевченка требовала зачем-то полиция, но он не пошел (V, с. 141; X, №139).

29 сентября. Пошел в Кремль и начал рисовать соборную колокольню, но руки так озябли, что смог сделать только ее общий абрис. Побывал у Печерского монастыря «с намерением нарисовать эту живописную обитель». Тут прилег отдохнуть и так задремал, что проснулся уже перед закатом солнца. На обратном пути посетил Георгиевский публичный сад (V, С. 143; X;, №140).

30 сентября. Нарисовал портрет П. А. Овсянникова. Ждал полицмейстера П. В. Лаппо-Старженецкого, но тот не пришел. На прогулке по городу познакомился с четырьмя бедно одетыми детьми театрального музыканта Арбеньева, которых угостил в кондитерской сладкими пирожками. Побывал в Архиерейском саду. Пе-/347/ред сном читал рассказ Л. Толстого «Записки маркера». «Поддельная простота этого рассказа слишком очевидна», — записал в дневнике (V, с. 143-144; X, №14).

Сентябрь 1857 — март 1858 гг. Нарисовал автопортрет (X, №141).

1 октября. Начал рисовать портрет зятя Брылкина — И. П. Грасса. Сеанс на половине был прерван приходом полицмейстера П. Лаппо-Старженецкого и доктора А. Гартвига. Медик «без малейшей формальности» нашел у Шевченка какую-то мнимую продолжительную болезнь, а полицмейстер скрепил этот диагноз своей подписью. Вечером поэт смотрел в театре сантиментально-патриотическую драму А. Потехина «Суд людской — не божий». Пьеса не понравилась, как и водевиль «Коломенский нахлебник» (переделка с французского) П. Федорова. Зато хорошее впечатление произвела игра маленького оркестра исполнившего в антрактах несколько фрагментов из «Дон-Жуана» Моцарта (V, с. 144-145).

2 октября. Закончил портрет Грасса. По предложению Брылкина совершил с ним прогулку по городу, познакомился с Н. Якоби («один из нижегородских аристократов, весьма любезный и довольно едкий либерал и вдобавок любитель живописи»). Обедали у него. Якоби показал гостям свой альбом рисунков и картину будто бы кисти Гверчино и пригласил поэта побывать в клубе, «где обещал познакомить его со своими товарищами и «угостить музыкой» (V, с. 143-146; X, №142).

3 октября. Присутствовал в клубе на выбо/е старшин. Здесь Икоби познакомил поэта со своими одноклубниками, в том числе с генералом Веймарном и полицмейстером А. Кудлаем, дальним родственником незабвенного друга Шевченка — П. Петровского (V с. 146).

Харьковский студент В. С. Гнилосыров просит письмом к студенту Киевского университета В. Е. Степанскому написать, приехал ли Шевченко в Киев (Шевченко в епістолярії, с. 24).

4 октября. В «Журнале» в этот день сделал запись слуга Овсянникова Михайло под диктовку поэта, решившего, по примеру Юлия Цезаря, одновременно и рисовать и диктовать. До двенадцати часов, не окончив портрета Александры Алексеевны Брылки-/348/ной, Шевченко нанес «свою визитацию» генералу Веймарну, затем поехал к доктору Гартвигу (V, с. 147; X, №143).

5 октября. Днем явился к Шевченку П. Кудлай, и они в оживленной беседе вспоминали «о Питере, о покойном Петровском и о великом Брюллове». Слуга от Брылкина пригласил на обед. После обеда Анхен Шауббе предложила поэту сопутствовать ей в театр, и они там слушали музыку Моцарта из «Дон-Жуана» и смотрели драму А. Коцебу «Сын любви» и водевиль П. Федорова «Путаница» (V, с. 147-148).

Цензурой разрешен выход в свет второго издания книги Н. Полевого «История Суворова» с иллюстрациями Шевченка (Титульная страница книги).

6 октября. Академик К. Бэр, отвечая на письмо И. А. Ускова, просившего заступиться за него перед начальством в связи с угрозой увольнения от службы, сообщил: «То, что Вы изволили написать мне об освобождении Шевченко, обрадовало меня, но также и очень огорчило. Конечно, меня обрадовало то, что бедный Шевченко, наконец, освобожден от солдатской службы, но мне бесконечно больно, что Вы, приняв в нем участие, испытали такие большие неприятности». Академик обещает ходатайствовать о заступничестве у командира Отдельного оренбургского корпуса А. А. Катенина через его близких друзей (Жур Петр. Встречи на Мангышлаке. «Звезда», 1966, №8, с. 185).

7 октября. Вслед за слякотью преждевременно похолодало. Ввиду мороза Шевченко «сидел дома». Написал М. Лазаревскому о своей задержке в Нижнем Новгороде и просил прислать хоть сколько-нибудь денег. Письмо датировал 8-м октября (V, с. 148; VI, с. 173-174).

8 октября. Осматривал Кремль, любовался окрестными видами города. Зашел к чиновнику особых поручений при губернаторе К. А. Шрейдерсу, бывшему студенту Киевского университета, и, значит, в некотором роде своему земляку, а ныне — «поставщику чтения». Встретил у него полковника Генерального штаба Ф. Торнау, который рекомендовал Шевченку «на всякий случай» обратиться за помощью к своему близкому приятелю, известному путе-/348/шественнику, начальнику азиатского департамента Е. П. Ковалевскому (V, с. 149).

Цензурой разрешен выход в свет в Москве альманаха «Ужинок рідного поля». В предисловии к нему, написанном М. Куцым, Шевченко назван наилучшим украинским писателем («Ужинок рідного поля». М., 1857, титульная страница, с. 46-47).

9 октября. Утром Брылкин принес поэту «давно жданный» «Краткий очерк истории и описание Нижнего Новгорода» (часть первая) Н. Храмцовского. Ввиду сносной погоды Шевченко отправился к Печерскому монастырю и, набросав его вид, возвратился домой и принялся за чтение книги Храмцовского (V, с. 149; X, №94).

10 октября. Нарисовал портрет Н. А. Брылкина (V, с. 150; X, №144).

11 октября. Начал рисовать Архангельский собор. Затем обедал у Н. Якоби. В дневнике отметил: «Вместо десерта он угостил меня брошюрой Искандера «Крещеная собственность». Сердечное, задушевное человеческое слово!» (V, с. 150).

12 октября. Окончил рисунок Архангельского собора (V, с 150; X, №15).

М. Лазаревский пишет Шевченку, что около месяца назад получил письмо от И. Ускова о недоразумении с отпуском поэта в Петербург и из полученного вчера его письма узнал о его прерывании в Нижнем Новгороде. Посылает два письма Бр. Залесского и 150 рублей. Сообщает, что сегодня был у А. И. Толстой, которая беспокоится о поэте и благодарит его за письмо. Она советует написать Ф. П. Толстому, что Шевченко сильно желает заниматься живописью в Академии художеств, потому просит исходатайствовать дозволения на приезд в Петербург. Толстой будет просить об этом президента Академии великую княгиню Марию Николаевну. У А. И. Толстой есть для Шевченка деньги, которые она положила в банк. В. М. Белозерский обещал написать письмо с просьбой о поэте самарскому и оренбургскому генерал-губернатору Катенину родственнику его жены (Листа, с. 106-107).

13 октября. Начал рисовать карандашный портрет «Анны Николаевны Поповой, слывущей здесь красавицей первой статьи». /350/ После сеанса обедал у Н. Якоби, а вечером был в театре. Отметил игру юной артистки Екатерины Пиуновой и прекрасное исполнение увертюры из «Вильгельма Телля» Россини (V. с. 150-151).

14 октября. Окончил портрет А. Н. Поповой « и весело вечер провел с моим милым капитаном В. В. Кишкиным, — записал в «Журнале». — На днях он едет в Петербург. Когда же я поеду в Петербург? Отвратительное положение. Немногим лучше, чем в Новопетровском укреплении» (V, с. 151; №145).

15 октября. Рисовал две безымянных башни, часть Кремлевской стены и вид на Заочье. Обедал у Якоби. Первую часть вечера провел у Брылкиных, а вторую с Овсянниковым — в клубе, где познакомился с педагогом В. Г. Варенцовым. От него узнал, что Н. И. Костомаров еще не возвратился в Саратов из-за границы и что П. А. Кулиш издал второй том «Записок о Южной Руси» (V, с. 151; X, №146).

16 октября. Зашел к Варенцову. Говорили о Костомарове, о его письме к царю. Обрадовался сопричастности историка «к собору наших заграничных апостолов» — Герцена и его соратников. Побывал у нового знакомого П. П. Голиховского, остановившегося в Нижнем проездом из Питера в Екатеринбург, затем — у М. И. и А. Н. Поповых. Вечером зашел к Якоби. Здесь «благоговейно познакомился с возвращающимся из Сибири декабристом Иваном Александровичем Анненковым». Говорили о возвратившемся из изгнания Николае Тургеневе (V, с. 152-153).

17 октября. Получил письмо от М. Лазаревского, сообщившего про хлопоты Толстых о разрешении поэту въезда в столицу, а также письмо от Бр. Залесского, пристроившего «в добрые руки» некоторые рисунки Шевченка и 150 рублей за них переславшего на имя Лазаревского. Вечером вместе с Овсянниковым посетил «огненную молдаванку» Голиховскую (V, с. 153-154).

Полицмейстер Лаппо-Старженецкий переслал Ускову полученный у поэта билет на проезд в Петербург и сообщил, что по расстроенному состоянию здоровья он не может возвратиться в Оренбург (Документы, с. 289).

18 — 19 октября. Ответил на письма Бр. Залесского и М. Лазаревского. В письме к Лазаревскому пишет о своем неопределенном /351/ положении в Нижнем Новгороде. Просит его побывать у Ф. П. Толстого и поблагодарить его за доброе, человеколюбивое участие в его судьбу Спрашивает, что делает Кулиш, и просит прислать второй том «. Записок о Южной Руси». Положительно отзывается о «Богдане Хмельницком» Костомарова (V, с. 154; VI, с 174-175)

19 октября. Обедал в клубе (V, с. 154).

В «Русском вестнике» опубликованы «Воспоминания русского о польском археологе Константине Свидзинском», датированные 19 октября 1057 г. В них сообщается, что незадолго до кончины Свидзинского, в ноябре 1853 года, Кулиш посетил его, «окруженного такими вещами, как медные доски с украинскими сценами гравированные поэтом Ш[евченком], как дорожные альбомы, добытые из десятка рук за большую плату» («Русский вестник», 1857, т. II, вторая книга, смесь, с. 231-232).

22 октября. Просматривал список повести «Матрос» исполненной на удивление безграмотно прапорщиком Отдельного оренбургского корпуса Нагаевым, считавшимся лучшим воспитанником Оренбургского кадетского корпуса. «Что ж посредственные и худшие воспитанники, если лучший из них безграмотный и вдобавок пьяница? Проклятие вам, человекоубийцы, — кадетские корпуса!» — записывает в журнале поэт (V, с. 154).

23 октября. Вечером встретился с А. К. Шрейдерсом, и тот сообщил, что в канцелярию военного губернатора поступила о поэте «форменная бумага» от командира Отдельного оренбургского корпуса . Зайдя к правителю канцелярии А. К. Кадницкому, Шевченко и Шреидерс прочитали эту бумагу о запрещении поэту въезда в обе столицы и о секретном за ним полицейском надзоре. «Хороша свобода. Собака на привязи. Это значит, не стоит благодарности в[аше] в[еличество]!» — записывает с возмущением в своем «Журнале» (V, с. 155).

24 октября. Советовался о своем положении с друзьями П. А. Овсянниковым и Н. А. Брылкиным. Решили, что поэту надо сказаться больным, а тем временем просить Ф. П. Толстого ходатайствовать о разрешении жительства в Петербурге хотя бы на два года для усовершенствования в гравировании (Там же).

25 октября. Правил список «Матроса» — решил переменить /352/ название произведения, озаглавив его так: «Прогулка с пользою и не без морали». Впоследствии повесть была окончательно названа «Прогулкой с удовольствием и не без морали» (V, с. 156).

П. А. Кулиш пишет В. В. Тарновскому (ст.), что Шевченко уже в Нижнем Новгороде и ему там хорошо живется, а в Петербурге хлопочут, где ему жить в дальнейшем — на Украине или в столице (Шевченко в епістолярії, с. 24).

26 октября. Читал второй и третий номера «Русской беседы», взятые у В. Баренцева. Записал в «Журнале», что Кулиш в послесловии к своему роману «Черная рада», опубликованному в «Русской беседе» (1857, т. III, №7), упоминает Шевченка (не называя фамилии) как «великого, самобытного народного поэта». Переписал в дневник из второго номера «Русской беседы» понравившееся ему стихотворение Ф. Тютчева «Эти бедные селенья...» (V, с. 156).

27 октября. Пользуясь хорошей погодой, рисовал церковь пророка Ильи с частью Кремля на втором плане (V, с. 156; X, №95).

28 октября. Нарисовал церковь Николая на Почайной. Завтракал у доктора Гартвига (V, с. 157; №96).

Н. И. Костомаров пишет поэту: «Братові любому, друзяці щирому, співаці славному, вірному товаришеві незапам’ятної пригоди 1847 року Тарасові Григор’євичу од брата і друга чолом і вірне слово!» Две недели ждал он поэта в Петербурге, надеялся с ним встретиться. Братья и приятели Белозерский, а также Навроцкий, Сераковский и другие говорили, что должен был он приехать к 1 октябрю, но не приехал, и Костомаров отбыл в Саратов, где узнал, что поэт посетил его мать (Листи, с. 107).

29 октября. Обедал у Якоби, а вечером был в театре, смотрел какую-то «кровавую драму» и в антрактах слушал увертюру из «Роберта Дьявола» Мейербера, исполненную «двадцатиинструментным, вдобавок нетрезвым оркестром» (V, с. 157).

30 октября. В дневнике записал: « Пользуясь погодой, я совершил прогулку вокруг города с удовольствием и не без пользы» (очевидно, думал о новом названии повести «Матрос»). Нарисовал Благовещенский монастырь (V, с. 157-158; X, №97).

31 октября. Дочитал «Матроса». Задумал послать его М. С. Щепкину, чтобы где-нибудь «пристроить». Вечером И. П. Грасс /353/ познакомил Шевченка с директрисой здешнего института благородных девиц Марией Александровной Дороховой, «возвышенной, симпатической женщиной», напомнившей поэту изображение Свободы Барбье (в «Собачьем пире») и В. Н. Репнину (V, с. 158).

1 ноября. Рисовал портрет М. А. Дороховой. Посетил К. А. Шрейдерса, встретил у него секретаря казенной палаты М. И. Попова и П. В. Лаппо-Старженецкого. Здесь обедал (V, с. 158-159; X, №149).

П. А. Кулиш сообщает В. В. Тарновскому (мл.), что Шевченко в Нижнем Новгороде «ожидает какого-то письма на проживание», Прислал в Петербург 17 акварелей. Рекомендует Тарновскому или Г. П. Галагану их купить. Пишет, что читал «одну поемку», написанную Шевченком. «Не ослаб, а окріп в нього дух. Великий він поет воістину» (Шевченко в епістолярії, с. 24-25).

2 ноября. Простился с В. Г. Баренцевым, отъезжающим в Петербург. Дома читал январскую книжку «Отечественных записок». Понравилось в ней стихотворение поэтессы Тур «Во время сумерек, когда поля и лес...» (V, с. 159).

Графиня А. И. Толстая пишет поэту, что она и граф ждут и не дождутся его и каждый день говорят о нем то с М. Лазаревским, то с З. Сераковским, или с собратьями-художниками. Выражает надежду, что все же поэт будет в Петербурге. Пусть он напишет Ф. П. Толстому, что просится в Академию художеств, это письмо будет представлено ее президенту великой княгине Марии Николаевне. У А. И. Толстой для него есть 500 рублей. Она видела все его рисунки и глубоко благодарит за присланный ей на память 1 января рисунок «Казахский мальчик играет с котенком». Просит побывать у В. И. Даля (ошибочно прочитанного как Доленго) и поклониться от нее и от Н. В. Жадовского (Листи, с. 108; V, с. 165).

3 ноября. У англичанина Гранда (А. А. Гранта), одного из организаторов волжского пароходства, увидел сочинения Гоголя, изданные Кулишом. Не одобрил издание за его некоторую «мужиковатость», за неудачный портрет писателя. У Гранда же в первый раз увидел «Полярную Звезду» Искандера за 1856 год, второй том. Грустно поразили на ее обложке портреты «первых наших апостолов-мучеников» (V, с. 160).

4 ноября. Кончил портрет М. А. Дороховой и ее воспитанницы /354/ Нины, побочной дочери декабриста И. И. Пущина. С упреком отозвался в дневнике о его «безнравственной независимости, так туго связывающей этих бедных побочных детей» (V, с. 160; X, №№ 148, 149).

5 ноября. Проводил В. Варенцова, уезжавшего в Петербург, и сегодня же через него получил из Саратова письмо от Костомарова. «Ученый чудак пишет, что напрасно прождал меня две недели в Петербурге и не хотел сделать ста верст кругу, чтобы посетить меня в Нижнем», — замечает Шевченко в дневнике (V, с. 162).

Бр. Залесский сообщает из Слуцка Шевченку, что З. Сераковский часто бывает у А. И. Толстой и надеется скоро увидеть поэта в Петербурге. Радуется этому, хотя и сожалеет, что не сбудется надежда встретить его в семье Залесских в Рачкевичах да вместе с ним «подышать атмосферой изящного и прекрасного» у любительницы искусств Елены Скирмунт. Пишет, что виды Ак-Тау отправил Сераковскому с целью их продажи и пересылки денег поэту (Листи, с. 109-110).

6 ноября. Написал письмо Костомарову и письмо своим астраханским друзьям на имя И. П. Клопотовского. Совершил прогулку по Нижнему Новгороду. Пообедал у Якоби. От его родственницы узнал историю ссылки конференц-секретаря Академии художеств А. Ф. Лабзина, позволившего себе шутку в адрес Аракчеева, а также сведения о декабристе И. А. Анненкове и его жене, бывшей гувернантке мадмуазель Поль, последовавшей за ним в ссылку, подробности о происхождении Нины, воспитанницы Дороховой (V, с. 162-163; VI, с. 176-177).

7 ноября. Вспомнил и записал в дневнике о том, как на днях видел большую толпу крестьян перед губернаторским дворцом, пришедших жаловаться на известного поэту еще с 1837 года грабителя-помещика Демидова, и губернатор велел их посечь (V, с. 163-164).

8 ноября. До обеда рисовал портрет супругов Якоби, а потом был на полковом празднике у генерала Веймарна, где весь вечер не расставался с декабристом И. А. Анненковым (V, с. 164).

По случаю семилетия со дня своей женитьбы Н. А. Брылкин пригласил поэта запиской на этот семейный праздник. Вероятно, свя-/355/занный уже приглашением на полковой праздник, Шевченко быть у Брылкиных в этот вечер не смог (Листи, с. 119; Большаков Л. Н. Їхав поет із заслання... К., 1977, с. 264).

9 ноября. Закончил портрет Якоби и его жены (V, с. 161; X, №16).

10 ноября. Получил от Кулиша два тома «Записок о Южной Руси» и с благодарностью отозвался в дневнике о Льве Михайловиче Жемчужникове, собравшем ряд украинских песен и сказок, опубликованных в этих сборниках (V, с. 164).

11 ноября. Эту дату Шевченко отметил в своем «Журнале» как «великий, торжественный, радостный день», когда он получил «дружеское, родственное письмо» от А. И. Толстой, советующей просить у Ф. П. Толстого ходатайства о разрешении явиться в столицу. Собирается повидаться, по ее просьбе, с В. И. Далем с тем, чтобы передать ему поклоны от нее и от «какого-то г. Жадовского» (V, с. 165; Листи до Шевченка, с. 108).

12 ноября. Ответил на письмо А. И. Толстой. Пишет о своем вынужденном житье в Нижнем Новгороде. Сообщает, что благодаря друзьям завален книгами и запоем читает, рисует портреты, сделал несколько рисунков со здешних церквей.

В этот же день написал письмо И. А. Ускову, сообщил о том, что приключилось с ним в Нижнем Новгороде, о том, что ему запрещен въезд в обе столицы, но он послал об этом письма своим друзьям в Петербург и надеется на благополучный исход (V, с. 179180).

В письме к М. С. Щепкину выражает свое желание с ним увидеться: «Якби-то нам побачитись, якби-то нам хочь часиночку подивиться один на одного, хоч годиночку поговорить з тобою, друже мій єдиний!» О своем нынешнем положении пишет: «Тепер я в Нижнім Новігороді, на волі, — на такій волі, як собака на прив’язі...» (VI, с. 181).

В дневнике поэт записал, что, ответив на письмо А. И. Толстой, отправился к В. И. Далю, но прошел мимо его квартиры и зашел к адъютанту военного губернатора В. Ф. Голицину, участнику Севастопольской обороны. Обедал у А. П. Варенцова. Вечером — в театре /356/ смотрел «дюжинную драму» Н. Полевого «Мать-испанка» с Е. Васильевой и Е. Климовским (Оглоблиным) в главных ролях (V, с. 165).

13 ноября. Написал «просительное письмо» Ф. П. Толстому с просьбой о дозволении жить в Петербурге и посещать классы Академии художеств (V, с. 166).

14 ноября. Начал рисовать портрет С. Ф. Варенцовой (V, с. 166; X, №150).

Цензурой разрешен к печати номер «Русского вестника», в котором публикуется статья Кулиша «Взгляд на малороссийскую словесность по случаю выхода в свет книги «Народні оповідання Марка Вовчка». В статье неоднократно упоминается Шевченко как крупнейший поэт Украины («Русский вестник», 1857, т. 12, №12, с. 227 -234).

15 ноября. Получил письмо от Бр. Залесского, рекомендующего поэту свою приятельницу, «любительницу изящных искусств» Елену Скирмунт (V, с. 166).

В. В. Тарновский (мл.) пишет своему отцу из Киева о том, что получил письмо от Кулиша, который сообщает, что Шевченко прислал из Нижнего Новгорода свои рисунки, чтобы разыграть их в лотерею или продать. Они стоят 280 рублей серебром, и Г. П. Галаган берет на 80 рублей. Остальные предлагается купить Тарновским для сына. «Это будет вместе драгоценным приобретением в помощьТарасу» (Черниговский исторический музей, Ал 17-2613/504).

16 ноября. Закончил портрет С. Ф. Варенцовой и начал портрет ее пятилетнего сына (V, с. 167).

17 ноября. «Сделал визитацию В. И. Далю», — отметил поэт в своем «Журнале». Старый знакомый принял его весьма радушно. В архиве Даля сохранился подаренный ему Шевченком автограф стихотворения «Рано-вранці новобранці...» (V, с. 167; Шевченківський словник, т. 1, с. 181).

18 ноября. Безо всякого вдохновения рисовал портрет сына С. Ф. Варенцовой, затем зашел к ее больному брату князю В. Ф. Голицину, «застал у него его меньшую, милую, задумчивую сестру». В «Журнале» заметил: «Полюбовавшись на это кроткое создание, /357/ я весь день был счастлив. Какое животворно чудное влияние красоты на душу человека» (V, с. 167).

19 ноября. Закончил портрет С. Ф. Варенцовой и ее сына (V, с. 167; X, №150).

М. М. Лазаревский с нетерпением ждет известий от поэта и пишет, что на днях из Вятки в Петербург через Нижний Новгород будет ехать его брат Федор и, вероятно, повидается с Далем, и пусть Шевченко постарается с братом встретиться, чтобы рассказать ему «побольше, нежели на письме». Сообщает, что Кулиш обещал отправить поэту книги (Листи, с. 111).

26 ноября. На протяжении семи монотонных дней с 20 по 26 ноября дневника не вел, решив, было, совсем его оставить. Но передумал после того, как его нижегородские друзья К. А. Шрейдерс, А. К. Кадницкий и Н. А. Фрелих, что называется, встряхнули Шевченка, заказав ему написать их портреты и предложили деньги за это вперед.

Ночью проехал из Вятки в Петербург через Нижний Новгород Ф. М. Лазаревский, хотел встретиться с поэтом, но дома его не застал (V, с. 167-168; Листа, с. 111).

П. А. Кулиш пишет поэту из Петербурга о Марке Вовчке — «московке», которая «преобразилась в українку да такі повісті вдрала, що хоть би й тобі, мій друже, то прийшлись би в міру!» Спрашивает, получил ли он Кулишевы книги и благодарит за автограф «Ченця» (Листи, с. 111-112).

27 ноября. Обедал у В. И. Даля (V, с. 168).

М. С. Щепкин, отвечая на письмо поэта, приглашает его на подмосковную дачу сына в с. Никольское, а также выражает готовность приехать для встречи с Шевченком в Нижний Новгород. Передает «душевный поклон» от В. Н. Репниной, которой дал прочесть письмо Шевченка (Листи, с. 112-113).

В. В. Тарновский (ст.) пишет своему сыну Васе, что опоздал выслать деньги на Тарасовы рисунки, так как получил письмо сына от 15 ноября только 25-го. К сумме, назначенной Г. П. Галаганом и его женой Екатериной Владимировной, присоединяет своих 90 рублей (Черниговский исторический музей, Ал 17-22/63/504).

В журнале «Русская беседа» Напечатана рецензия Н. Р-на (Ри-/358/гельмана) на «Записки о Южной Руси», где высказана высокая оценка поэмы Шевченка «Наймичка» без указания имени ее автора («Русская беседа», 1857, т. IV, кн. 8, Критика, с. 4-5).

Не позже 28 ноября. Исполнил автопортрет (X, №17).

29 ноября. Написал письмо М. М. Лазаревскому. Просил справиться у Ф. П. и А. И. Толстых, получили ли они письмо поэта, а также поблагодарить Кулиша за его «Черную раду» и «Записки о Южной Руси». Сообщает, что послал ему с В. Г. Варенцовым «Москалеву криницю» и «Ченця» и что у него есть еще много недоработанного. Просит прислать народные думы, изданные А. Л. Метлинским. Пишет, что приглашен М. С. Щепкиным посетить его на хуторе в подмосковной деревне. Сообщает, что перерисовал карандашом «своє поличіє».

Обедал у К. А. Шрейдерс. А вечером был у князя С. Ш. Голицына. Тут встретил «львов здешней сцены актеров Климовского и Владимирова». Голицын прочитал свое «Впечатление после боя». Зашла речь о переводах В. С. Курочкина из Беранже, а поэт прочитал одно из своих произведений. В «Журнал» записал стихотворение Беранже «Как в наши лучшие года...» в переводе Курочкина (V, с. 168-170; VI, с. 182-183).

30 ноября. Начал групповой портрет своих приятелей К. А. Шрейдерса, А. К. Кадницкого, Н. Фрелиха (V, с. 170; X, №151).

1 декабря. Получил письмо от М. С. Щепкина, предложившего встретиться с поэтом в подмосковном селе Никольском на даче у сына или в Нижнем Новгороде. После сеанса у К. Шрейдерса и после обеда у М. Фрелиха побывал у путейского офицера Н. Уттермарка, где слушал игру пианиста-виртуоза С. Татаринова (V, с. 170-171).

2 декабря. Посетил С. Татаринова. Увидел у него картину «настоящего, великолепнейшего» французского мариниста Ж. -А. Гюдена. Вечером в театре познакомился с А. Д. Улыбышевым — известным биографом Бетховена (V, с. 171).

3 декабря. Шевченка по просьбе Ф. Лазаревского посетил его большой приятель врач Г. В. Кебер (V, с. 171).

4 декабря. Отметил в «Журнале», что написал письма Щепкину /359/ и Кулишу. Просил их приехать в Нижний Новгород недели на две. На письмах проставлена дата — 5 декабря (V, с. 171-172).

В письме к Щепкину благодарит за приглашение в село Никольское. Предлагает выступить на нижегородской сцене в пьесе «Москаль-чарівник» с участием молодой талантливой артистки Е. Пиуновой. Передает привет от В. Даля, посетившего в этот день поэта. На вопрос Щепкина, как у поэта с деньгами, отвечает, что их у него «очень немного» и «негде взять». Пишет, что пригласил к себе и Кулиша. Передает привет В. Репниной. Просит напомнить М. Максимовичу, чтобы он прислал свой перевод «Слова о полку Игореве». Передает привет от А. Д. Улыбышева и его приглашение остановиться у него, когда приедет в Нижний Новгород (VI, с. 183-185).

В письме к Кулишу благодарит его за «Черную раду», за опубликование «Наймички». Спрашивает, не нашелся ли автограф «Івана Гуса». Просит достать ему «Летопись» Величка. Сообщает: «У мене багато дечого зібралось через десять літ, то не знаю, що мені робить з моїм добром, — як його пустить в люде». Высказывает пожелание превратить «Записки о Южной Руси» в постоянное периодическое издание. Вот где идея о первом украинском толстом журнале — будущей «Основе»!

Приглашает Кулиша приехать в Нижний Новгород. Передает привет А. Маркевичу, благодарит его за ноты украинских песен. Приветствует также Михаила и Федора Лазаревских и С. Гулака-Артемовского (V, с. 185-186).

5 — 8 декабря. Писал поэму «Неофиты», намереваясь посвятить ее М. С. Щепкину. Собирается писать поэму «Сатрап и дервиш» (V, с. 172).

8 декабря. Ф. М. Лазаревский пишет из Петербурга, что сожалеет о несостоявшейся встрече с поэтом в Нижнем Новгороде и не теряет надежды на встречу в будущем. На днях отправляется на Украину, а оттуда поедет через Нижний Новгород по делам службы и надеется там повидаться с Шевченком. Передает привет В. И. Далю, намерен встретиться с ним, чтобы переговорить, о «чім треба». Брат Михаил тоже «хлопочеться, о чім треба», т. е. о разрешении поэту отбыть в Петербург (Листи, с. 113). /360/

9 декабря. В «Журнале» отметил: «В компании честных артистов Климовского, Владимирова и Платонова праздновал именины общей и в особенности театральной красавицы, по имени Анны Дмитриевны, а по прозванию — не знаю» (V, с. 172).

Михаил Лазаревский пишет о своем сожалении, что брат Федор не смог встретиться с поэтом в Нижнем Новгороде. Радуется его отставке от военной службы. Толстые тоже радуются, и граф будет ходатайствовать о дозволении Шевченку продолжать занятия в Академии художеств. Посылает сборник украинских народных песен, изданный Метлинским. Просит поэта прислать свой портрет, чтобы поглядеть на него, «хоть на бумаге». Чтобы увидеться с ним, готов даже съездить в Москву или на дачу близ нее. У Лазаревского денег Шевченка — 36 рублей да 175 рублей прислал Ал. Жемчужников от брата своего Льва. Если нужны поэту деньги, Лазаревский их вышлет. Он встретился с Кишкиным, много говорил с ним о поэте, которого тот очень хвалил (V, с. 113-114).

10 декабря. В. Г. Варенцов привез из Петербурга от Кулиша письмо и его «Граматку», а также передал поклон из Москвы от Щепкина и Бодянского и книгу последнего «О времени происхождения славянских племен». Кроме того, Варенцов показал привезенный для Якоби портрет Герцена, который Шевченко перерисовал в свой дневник (V, с. 172-173; X, №98).

11 декабря. М. С. Щепкин пишет Шевченку, что приедет к празднику в Нижний Новгород для встречи с поэтом и называет пьесы, в представлении которых может принять участие. Передает поклоны Далю и Улыбышеву. Завтра поедет к В. Н. Репниной, чтобы передать ей привет от поэта, и к Максимовичу, чтобы попросить выслать Шевченку свой перевод «Слова о полку Игореве» (Листи, с. 114-115).

И. А. Усков получил билет Шевченка, отобранный у него нижегородским полицмейстером (ГМШ, А-51, №112, л. 18).

12 декабря. Видел спектакль «Станционный смотритель» — переделку одноименной повести Пушкина. Отметил естественно трагическое исполнение сцен второго и последней сцены третьего актов и игру актера Владимирова и актрисы Трусовой. В «Журнале» /361/ неодобрительно отозвался о зрителях-помещиках — пьяницах и противниках освобождения крепостных крестьян (V, с. 174).

13 декабря. Обрадован письмами М. Щепкина и М. Лазаревского. Хочет писать эпопею «Сатрап и дервиш» (V, с. 174-175).

Графиня А. И. Толстая пишет поэту, что граф будет просить о нем великую княгиню Марию Николаевну «в день праздника Христова». На днях Лазаревский сказал ей, что поэт, возможно, будет на праздниках «около Москвы», куда и Лазаревский собирается. Просит написать несколько строк в г. Орел Н. О. Осипову, благородному юноше, принимающем в поэте «самое живое, теплое участие» (Листа, с. 115-116).

Около 13 декабря. Кулиш пишет из Петербурга, что в Нижний Новгород на встречу с поэтом не приедет, ссылаясь на опасение его скомпрометировать и тем самым помешать его возвращению в Петербург. Не советует печатать новые стихи поэта по тем же соображениям. Пишет, что рукопись «Ивана Гуса» ни у кого не нашел. О журнале не помышляет, мол, «не наше это дело». Жалеет, что нет в Петербурге Шевченка, с которым можно было бы посоветоваться о новых своих сочинениях (Листи, с. 116-117).

14 декабря. Вечером отправился к Улыбышеву «с благою целью послушать музыку», но тот заболел и гостей принимать не мог. Поэт побывал на маскараде по приглашению актрисы Анны Дмитриевны (V, с. 175).

15 декабря. Через В. И. Даля получил письмо от Ф. Лазаревского, сообщившего, что проездом будет в Нижнем Новгороде и надеется с поэтом встретиться (V, с. 175).

16 декабря. Посетил В. И. Даля. Слушал в исполнении его дочери украинские песни и увертюру из «Гугенотов» Д. Мейербера. С Далем говорил о псалмах Давида и вообще о Библии. В «Журнале» записал: «Заметив, что я неравнодушен к библейской поэзии, В. И. спросил у меня, читал ли «Апокалипсис». Я сказал, что читал, но, увы, ничего не понял: он принялся объяснять смысл и поэзию этой боговдохновенной галиматьи». Дал поэту прочитать свой перевод «Апокалипсиса» (V, с. 175-176).

17 декабря. Получил письмо от Кулиша, отказавшегося от свидания с поэтом. Почти согласился с его мотивировкой отказа. «От /362/ журнала, о котором я ему писал, он наотрез отказался», — заметил Шевченко в своем дневнике с явным неприятием такого отказа. Вечером был в театре на бенефисе артиста Е. Климовского (V, с. 176).

18 декабря. Неодобрительно отозвался в «Журнале» об «Апокалипсисе» в толковании Даля. Заметил, что Даль «не пользуется здесь доброю славою», а почему — поэту неизвестно (V, с. 177).

19 декабря. Записал со слов учителя французского языка Г. И. Брона (ошибочно назвав его Брасом) рассказ о трагической гибели девушки, соблазненной и брошенной каким-то ловким молодым гвардейцем. «Ужасное происшествие! — заключил поэт. — И все это падает на военное сословие. Отвратительное сословие!» (V, с. 177-178).

20 декабря. Шевченко как художник принял участие в репетиции спектакля «с живыми картинами» (V, с. 178).

М. А. Максимович передал со Щепкиным, отъезжавшим в Нижний Новгород, письмо к Шевченку и свой перевод «Слова о полку Игореве». Просит поэта прислать стихи для газет «Молва» и «Русская беседа». Передает поклон от жены своей Марии Васильевны и просит поклониться от него Далю (Листи, с. 117-118).

Н. П. Погодин записал в своем дневнике: «Щепкин рассказал о Шевч[енке]» (РГБ, ф. Погодина, раздел I, п. 35, №1, л. 56).

21 декабря. Получил письмо от Щепкина. Он сегодня выехал из Москвы и через три дня будет в Нижнем Новгороде. Шевченко этому весьма рад. Сегодня же пришло письмо от графини А. И. Толстой, сообщившей, что граф хлопочет о нем перед великой княгиней Марией Николаевной.

Поэт присутствовал на благотворительном спектакле. Отметил Ниночку Пущину в живописных картинах (V, с. 180).

22 декабря. Кулиш посылает поэту «Народні оповідання» Марка Вовчка и просит написать, что он о них думает. Просит Шевченка прислать свои стихи «на прогляд», которые самоуверенно претендует «переписать», прихорошить для печати (Листи, с. 118-119).

Усков сообщил исполняющему обязанности начальника штаба Отдельного оренбургского корпуса И. И. Бутурлину о задержке /363/ Шевченка в Нижнем Новгороде по «расстроенному состоянию здоровья» (Документы, с. 289-290).

23 декабря. Пишет Н. О. Осипову о том, что получил письмо от А. И. Толстои, из которого узнал его адрес. Сообщает, что ждет к себе дорогого сердечного друга М. С. Щепкина. Пишет, что «застрял в Нижнем» по дороге в Петербург, так как въезд в обе столицы ему запрещен (VI, с. 186-187).

Кулиш посылает Шевченку 250 рублей, вырученных за его 17 «невольницьких пейзажів» (Листа до Шевченка, с. 119).

24 декабря. В «Журнале» записал: «Праздникам праздник и торжество есть из торжеств! В три часа ночи приехал Михайло Семенович Щепкин» (V, с. 180).

24 — 29 декабря. Шесть дней, исполненных радости творческого, дружеского общения поэта с М. С. Щепкиным. Великий артист выступил на сцене нижегородского театра в «Ревизоре» Гоголя в водевиле «Москаль-чарівник» Котляревского, в пьесе А Островского «Бедность не порок» в пьесе «Матрос» Соважа и Делурье (V с. 180; Т. Г. Шевченко. Біографія, с. 375).

28 декабря. Ф. П. Толстой написал справку о Шевченке президенту Академии художеств великой княгине Марии Николаевне в связи с ходатайством о разрешении поэту прибыть в Петербург и посещать классы Академии (Документы, с. 290).

29 декабря. В полночь уехал в Москву М. С. Щепкин. Шевченко, Н. А. Брылкин, П. А. Овсянников и служащий пароходного общества «Меркурии» Н. С. Аленников проводили его до первой почтовой станции (V, с. 180-181; Большаков Л. Н. Їхав поет із заслання,

Президент Академии художеств великая княгиня Мария Николаевна послала письмо Министру императорского двора В. Ф. Адлербергу с ходатайством о разрешении Шевченку «жить в С -Петербурге, чтобы посещать классы Академии для усовершенствования в художестве...» (Документы, с. 291).

30 декабря. В «Журнале» — восторженная, вдохновенная запись поэта о пребывании его друга, великого артиста и человека М С Щепкина в Нижнем Новгороде (V, с. 181).

В декабре. Написал «Юродивый» — яркое произведение полити-/364/ческой поэзии Шевченка, один из острейших в мировой поэзии памфлетов на самодержавие (II, с. 298, 536).

1857 — 1858 гг. В Нижнем Новгороде Шевченко встретился и сблизился с П. И. Мельниковым-Печерским (Шевченківський словник, т. I, с. 390).

1858 год

1 января. Встретил Новый год в семействе Брылкиных. Утром в церкви с «раздирательно» певшими с похмелья дьячками не дослушал заутреню. Вернувшись на квартиру, переписал басню, записанную Алейниковым от Щепкина. В басне проповедуется необходимость «облегчить народное ярмо». Познакомил с семейством Брылкиных Е. Б. Пиунову. Записал в дневнике, что Щепкин похвалил ее в роли Тетяны в «Москале-чарівнике» (V, с. 181-182).

1 — 3 января. Щепкин посылает поэту четыре своих портрета для раздачи его нижегородским друзьям. Сообщает о смерти своего сына Дмитрия (Листи, с. 120).

Между 1 января — 8 марта. Нарисовал карандашный портрет ребенка (X, №23).

2 января. Переписал в дневник взятое у Алейникова стихотворение В. Курочкина на смерть П. Беранже «16 июля 1857 года».

Пишет А. И. Толстой, что опоздал с ответом на ее письмо, полученное 23 декабря 1857 года, ввиду приезда Щепкина, который гостил в Нижнем Новгороде до 30 декабря, и поэт все время был целиком поглощен радостью общения со своим великим другом (V, с. 182-183; VI, с. 188-189; Большаков Л. Їхав поет із заслання, с. 75).

В Министерстве императорского двора начато дело «По представлению Ея И[мператорского] Выс[очества] презид[ента] И[мператорской] Академии художеств о дозволении освобожденному от военной службы художнику оной Шевченке жить в СПБурге для посещения классов Академии». (Дело — на 22-х листах. Кончено 28 мая 1859 г. В деле содержатся также материалы о дозволении Шевченку поездки на Украину в 1859 году (РГИА, ф. 472, опись Ш/948, №1).

3 января. Получил от Кулиша письмо и 250 рублей, вырученных за рисунки, посланные Шевченком из Новопетровского укреп-

ления Залесскому для продажи. Залесский передал их З. Сераковскому, а тот — Кулишу (V, с. 183-184).

Перед 4 января. Нарисовал автопортрет (итальянский и белый карандаши) (X, №18).

4 января. Весь день писал письма. М. С. Щепкину сообщает, что думает на масленицу приехать к нему в Никольское, а, может, побывать и в Москве, если к тому времени разрешение выйдет (VI, с. 189).

С. Т. Аксакова благодарит за присланную со Щепкиным «Семейную хронику». Пишет, что послал с ним Аксакову свою «Прогулку с удовольствием и не без морали» с просьбой «предать тиснению», где найдет «приличным» (VI, с. 190-191).

М. А. Максимовича благодарит за его «дорогие подарки». Пишет, что все еще не опомнился от радости свидания с Щепкиным: « Я ще й досі не охолонув од мого дорогого гостя, і досі ще стоіть він у мене в очах і не дає мені спокою ні вдень, ні вночі» (VI, с. 191-192).

М. М. Лазаревскому также пишет о глубоко порадовавшей поэта встрече с Щепкиным. Просит сообщить адрес Л. М. Жемчужникова.

П. А. Кулишу сообщает, что получил от него 250 рублей и благодарит щедрого земляка, купившего «невольничью работу» художника. Благодарит за «Граматку» и посылает Кулишу с Овсянниковым свои «Неофиты». Просит переписать их и послать с ним же Щепкину. Отказывается иллюстрировать «Чорну раду»: «Нет модели, нет ничего перед глазами нашего украинского». Просит скорее прислать рассказы Марка Вовчка (VI, с. 193-194).

В этот же день послал Кулишу тексты своих стихотворений «Утоптала стежечку через яр» и «Навгороді коло броду» с просьбой передать их Маркевичу, «чи не вчистив би він на їх ноту» (VI, с. 194; 490).

Вечером Шевченко проводил на станцию отъезжавшего в Петербург П. А. Овсянникова, а затем присутствовал на бале-маскараде у директора театра П. Варенцова, где познакомился с доктором Д. М. Рейковским, «ученым и весьма интересным человеком» (V, с. 184). /366/

5 января. Возвратившийся из Москвы почтальон, сопровождавший Щещкина, привез от него письмо и четыре экземпляра портрета артиста для раздачи нижегородским друзьям. Узнал из письма о смерти сына Щепкина — Дмитрия (V, с. 184; Листи до Шевченка, с. 120).

Усков только сейчас получил письмо Шевченка из Нижнего Новгорода от 12 ноября 1857 г. (Воспоминания, с. 288).

6 января. Смотрел в театре водевиль Д. Ленского «Простушка и воспитанная». Одобрительно отозвался в дневнике об игре Е. Пиуновой в этой пьесе, а также в роли Тетяны в «Москале-чаривныке». Предсказывает ей судьбу «самостоятельной великой артистки», если не воспрепятствует этому ее замужество (V, с. 184).

Усков пишет академику Бэру о том, что за увольнение Шевченка в Петербург получил строгое замечание от корпусного командира, а поэта «успели остановить по дороге в Нижнем Новгороде» («Звезда», 1966, №8, с. 186).

В связи с письмом президента Академии художеств по поводу ходатайства о разрешении Шевченку жить в Петербурге Министр императорского двора Адлерберг велел потребовать «сведения или справку о сем деле» (Документы, с. 211).

7 января. Отметил в «Журнале», что его посетил возвращающийся из ссылки Станислав Круликевич. Он рассказал поэту, что побочный сын «гнилого сатрапа Перовского» зарезал своего денщика, а вскоре и сам умер или отравился. Его мать в приступе раздражения убила утюгом свою горничную. Перовский же покрыл эти преступления. Записав эти сведения, поэт заключил: «О, Николай, Николай! Какие у тебя лихие сподручники были. По Сеньке и шапка» (V, с. 184-185).

Усков пишет поэту, что имел большие неприятности за выписку ему пропуска в Петербург. Надеется, что они с Шевченком останутся старыми приятелями. Если поэт будет в Киеве, то пусть побывает у его дяди полковника Матвея Яковлевича Ускова, в собственном его доме на Подоле, против церкви Набережного Николая. Передает поклон от жены, детей, а также от М. В. Мостовского, Л. А. Бурцева и А. Г. Жуйкова (Листи, с. 120-121). /367/

8 января. Шевченко стал жить в двух квартирах — в прежней у П. А. Овсянникова и у К. А. Шрейдерса (V, с. 185).

Министр императорского двора В. Ф. Адлерберг направил вице-президенту Академии художеств Ф. П. Толстому письмо с просьбой прислать «справку из дела Костомарова и Кулиша, в коем замешан был и Шевченко» (Документы, с. 291).

9 января. На новоселье у К. А. Шрейдерса довольно удачно нарисовал портрет Н. С. Аленникова с условием, чтобы он написал статью для «Московских ведомостей» о пребывании в Нижнем Новгороде М. С. Щепкина (V, с. 185; X, №152; Большаков Л. Н. Їхав поет із заслання, с. 70-73).

10 января. Нарисовал портрет К. А. Шрейдерса (V, с. 185).

11 января. В последнее время по субботам Шевченко вместе с Е. Пиуновой обычно обедал у М. А. Дороховой. Но в сегодняшнюю субботу поэт послал к ней одну Пиунову с портретом Щепкина для Дороховой, а сам поехал провожать уезжавшего из Нижнего Новгорода «привлекательно-благородного капитана В. В. Кишкина». В 6 часов вечера отправился к Пиуновой. Продиктовал ей стихотворение В. Курочкина «Как в наши лучшие года», а она прочитала поэту некоторые стихотворения А. Кольцова и «чуть-чуть не все басни Крылова» (V, с. 186).

Ф. П. Толстой отвечая на запрос Министра императорского двора В. Ф. Адлерберга, сообщает, что в Академии художеств никаких сведении о деле Кулиша, Костомарова и Шевченка нет и что это дело производилось в 3 отделении (Документы, с. 292).

12 января. По просьбе Щепкина побывал у П. М. Голынской, племянницы губернатора и передал ей портрет артиста. Поздравил губернатора с получением ордена. Тут встретился с исправником А. Е. Бабкиньш. Заехал к нему на квартиру, взял у него сочинения Пушкина и Гоголя и повез их к Пиуновой. Прочитал ей «Сцены из рыцарских времен». Она прочитала «Каменного гостя», а затем они обедали у Брылкиных, после чего отправились в театр вместе с М. А. Грасс (V, с. 186-187).

13 января. А. Е. Бабкин подарил Шевченку «прекрасную акватинту, изображающую казнь Людовика XVI», а поэт «за это назидательное изображение» исполнил портрет Бабкина. Вечер провел /368/ у виртуоза-виолончелиста В. П. Веселовского. Возвратясь домой, нашел у себя «самое сердечное» письмо С. Т. Аксакова. Он сообщил, что передал повесть «Матрос» М. Н. Каткову, редактору «Русского вестника». Поэт принимается переписывать вторую часть «Матроса» («Прогулки с удовольствием и не без морали») (V, с. 187; X, №153).

14 января. Зашел к Е. Пиуновой. Жаловалась, что не знает, куда себя девать: в Нижнем Новгороде оставаться не хочет, а в Казань ехать не решается — боится актерских интриг. Шевченко обещает помочь ей переселиться в Харьков — с этой целью напишет письмо директору Харьковского театра и о том же будет просить содействия Щепкина (V, с. 187).

15 января. . Написал обещанное письмо о Пиуновой директору Харьковского театра и начал писать письмо Щепкину (V, с. 188).

Министр императорского двора В. Ф. Адлерберг запросил у начальника 3 отделения В. А. Долгорукова справку «из дела Костомарова и Кулиша, к коему прикосновенен был и Шевченко» для доклада царю по поводу ходатайства президента Академии художеств о разрешении Шевченку жить в Петербурге (Документы, с. 292).

15 — 18 января. В письме к Щепкину просит помочь устроить артистку Е. Пиунову в Харьковский театр. Пишет, что получил от С. Т. Аксакова очень благожелательное письмо и теперь день и ночь сидит за перепиской второй части повести «Прогулки с удовольствием и не без морали». А в скором времени Щепкин получит от Кулиша поэму «Неофиты», требующую еще доработки.

Сообщает, что 18 января получил письмо Щепкина и благодарит его за хлопоты по лотерее, в которой должны быть разыграны рисунки Шевченка. Мечтает о поездке к артисту в Никольское. Передает приветы С. Т. Аксакову и В. Н. Репниной. Шлет Щепкину приветы от М. А. Дороховой, П. М. Голынской, Н. А. Брылкина, Е. Б. Пиуновой (VI, с. 194-196).

16 января. Продолжал переписывать вторую часть «Матроса» («Прогулка с удовольствием и не без морали»). Вечером после театра нашел у себя письмо Щепкина, сообщающего, что он рисунки Шевченка «уже пустил в ход» (V, с. 188). /369/

17 января. Продолжал переписывать «Матроса» (V, с. 188).

3 отделение по запросу Министра императорского двора составило справку о Шевченке — участнике Кирилло-Мефодиевского общества (Документы, с. 292).

18 января. Встретил у Н. А. Брылкина «давнишнего и нелицемерного своего поклонника В. Н. Погожева», старого Петербургского знакомого, инженера ведомства путей сообщения, приехавшего в Нижний Новгород по делам службы и отъезжающего завтра в Москву (V, с. 188).

Начальник 3 отделения В. А. Долгоруков посылает письмо Министру императорского двора В. Ф. Адлербергу с просьбой сообщить о результате его доклада царю по делу Шевченка (Документы, С. 293).

19 января. Был в театре. В дневнике похвально отозвался о Е. Пиуновой — Тетяне в пьесе «Москаль-чаривнык». Не одобрил Е. Климовского в роли Чупруна (V, с. 188).

М. М. Лазаревский сердечно благодарит Шевченка за автопортрет. Пишет, что деньги поэту передал А. М. Жемчужников по просьбе его брата Льва, сейчас находящегося за границей. Передает приветы от своих братьев Василия и Федора. Брата Якова просил зайти к Шевченку проездом через Нижний Новгород к месту службы в Вятку (Листи до Шевченка, с 122-123).

20 января. Проводил своих нижегородских знакомцев Д. Ван-Путерена, Г. Кебера, К. Шрейдерса, Н. Фрелиха, отъезжавших в Петербург, а также Н. Брылкина, отправлявшегося в Казань (V, с. 189).

П. А. Кулиш написал поэту, что его «Неофиты» — «гарна штука, да не для друку», ибо могут рассердить Александра II, которому Кулиш воздает хвалу. Не советует печатать и русские повести. Сообщает, что земляки собрали для Шевченка немного денег и просит прислать «реестрик» уже полученных денег, чтобы знать, у кого еще можно их попросить (Листи, с. 122-124).

В двадцатых числах января. Петербургские студенты горячо приветствовали приехавшего из Нижнего Новгорода К. А. Шрейдерса, давшего приют Шевченку («Исторический вестник», 1893, №5, с. 343). /370/

21 января. Отметил в дневнике, что он был на бенефисе «милочки Пиуновой». Задумал написать о нем в газету (V, с. 189).

В письме к М. М. Лазаревскому спрашивает, был ли у него П. А. Овсянников. Просит взять у Кулиша переписанные им «Неофиты» для передачи Щепкину через Шрейдерса, возвращающегося из Петербурга в Нижний Новгород. Просит прислать сочинения Шекспира в переводе Н. Х. Кетчера и «Песни Беранже» в переводе В. С. Курочкина (VI, с. 196).

Министр императорского двора Адлерберг, готовясь к «всеподданнейшему докладу» царю о поэте, на письме начальника 3 отделения, сообщившего о деле Шевченка и просившего сообщить результат доклада, написал: «приложить отношение в[еликой] кн[ягини] Марии Николаевны о Шевченке о просить помочь» (Документы, с. 293).

22 января. Проездом из Петербурга в Вятку Шевченка посетил Яков Лазаревский, рассказавший «о многих свежих гадостях» на Украине, «в том числе и о грустном Екатеринославском восстании 1856 года, и про своего соседа и родственника Н. Д. Белозерского, оголившего своих крестьян», и о песне по сему поводу ими сложенной (V, с. 189),

22 — 27 января. Написал рецензию — для «Нижегородских губернских ведомостей» о бенефисе Е. Б. Пиуновой (VI, с. 316-318).

23 января. В театре слушал оперетту Г. Доницетти «Дочь полка». Отозвался неодобрительно о самом произведении и об игре актеров Э. Шмидтгоф и А. Владимирова. В дневнике высказал предположение, что Николаю I «очень нравилось это топорное произведение» (V, с. 189-190).

Костомаров пишет поэту из Саратова — беспокоится, что нет от него писем. Сдержанно хвалит вышедшую недавно «Граматку» Кулиша. Говорит о необходимости подумать о составлении грамматики украинского языка, краткой естественной истории, краткой географии и космографии, краткой книги о законе, «насколько это необходимо для народа» (Листи, с. 124-125).

24 января. Получил письма от П. Кулиша и М. Лазаревского (V, с. 190). /371/

25 января. «Получил письмо от Костомарова с выговором за молчание», — записал в дневнике поэт (V, с. 190).

Министр императорского двора Адлерберг отношением к начальнику 3 отделения Долгорукову сообщил о том, что Академия художеств ходатайствует о дозволении Шевченку жить в Петер-

бурге (ГМШ, А-52, дело №81, ч. 6, л. 111).

26 января. Встретил масленицу поездкой за город, в село Бор с Е. Пиуновой и ее семейством. Записал в дневнике народную свадебную песню «Меня миленький бранил» в ее исполнении. Переписал ей в альбом свое стихотворение «Утоптала стежечку» (V, с. 190).

В письме к Кулишу повторил свою просьбу послать «Неофиты» Щепкину. Пишет, что для печати у него наготовлено рукописей «на добрих дві книги», но с публикацией их, как и «Неофитов», он не спешит. Благодарит за деньги, вырученные за рисунки. Деньги ему нужны, ибо он думает жениться. Пишет, что до сих пор не получил «Народних оповідань» Марка Вовчка. Предполагает, что разыскиваемая им поэма «Иван Гус» находится у В. В. Тарновского. Спрашивает, как напечатать русские повести, которых у него наберется около двух десятков. (VI, с. 196-197).

27 января. Присутствовал на отпевании Д. А. Улыбышева, «знаменитого критика и биографа Бетховена и Моцарта» (V, с. 191).

28 января. Идя навстречу желанию губернского дворянского предводителя Н. П. Болтина, поэт с ним познакомился и в дневнике отметил: «Он человек здраво и благородно мыслящий, горячо сочувствующий вопросу о крепостных крестьянах» (V, с. 191).

29 января. Был на бенефисе артистки Е. Н. Васильевой (V, с. 191). Министр императорского двора Адлерберг на письме президента Академии художеств в. кн. Марии Николаевны о ходатайстве по поводу разрешения Шевченку жить в Петербурге пометил после доклада царю: «Высочайше повелено передать кн. Долгорукову для доклада его величеству со своим заключением» (Документы, с. 291).

30 января. В записке к Пиуновой недоумевает, почему она возвратила, не читая, книги, принесенные ей поэтом. Не означает ли это отрицательный ответ на его сегодняшнее предложение Пиуновой выйти за него замуж? (V, с. 191-192).

31 января. Записал в дневнике свои раздумья о неопределен-/372/ности его отношений с Пиуновой. Хочет обратиться к М. А. Дороховой с просьбой девушку образумить (V, с. 192).

1 февраля. В «Нижегородских губернских ведомостях» напечатана рецензия Шевченка «Бенефис г-жи Пиуновой, января 21 1858 года» (VI, с. 316-318).

Поэт получил письмо и 200 рублей от Щепкина, который согласился помочь Пиуновой переселиться в Харьков и хочет знать ее условия. По этому поводу Шевченко послал ей записку с предложением «делового свидания» (V, с. 192).

Кулиш послал Шевченку «Народні оповідання» Марка Вовчка. Поэму «Неофіти» по требованию поэта обещает передать с Шрейдерсом для вручения Щепкину. Предлагает свой план издания сочинений Шевченка с тем, чтобы получить вначале цензурное разрешение на «Кобзарь» и «Гайдамаки», а затем добавить и новые произведения. Сообщает о сборе для него денег «на дорогу». Не одобряет его намерение жениться. Отрицательно отзывается о русских повестях Шевченка (Листи, с. 125-127).

2 февраля. Явившийся к Шевченку отец Пиуновой объяснил, будто дочь приняла предложение поэта как «театральную сцену». Записал в дневнике, что надеется на благополучный исход этой истории. Передал Пиуновой с отцом «Губернские очерки» Салтыкова-Щедрина и несколько выпусков гравюр В. Хогарта. Вечером смотрел в театре драму Э. Сю «Парижские нищие» с Пиуновой в роли Антуанетты (V, с. 193).

Министр императорского двора Адлерберг послал начальнику 3 отделения Долгорукову копию с отношения президента Академии художеств по поводу разрешения жить в Петербурге для доклада царю с заключением 3 отделения (Документы, с. 294).

Адлерберг сообщил письмом президенту Академии художеств великой княгине Марии Николаевне, что он доложил царю о ее ходатайстве по делу Шевченка и царь велел сообщить об этом начальнику 3 отделения «для всеподданейшего доклада с его заключением» (Документы, с. 294).

3 февраля. На именинах у Н. Пущиной безуспешно пытался поговорить с Е. Пиуновой о своем предложении. Она поторопилась уехать. При ней на вечере прочитал вслух напечатанную в «Ниже-/373/городских губернских ведомостях» рецензию на ее бенефис. Записал в дневнике: «Да не плюнуть ли мне на эту сердечную затею?» (V, с. 193).

В письме к Щепкину благодарит за 200 рублей, переданные с Н. А. Брылкиным. Не оставил мысли побывать в Никольском. Передает привет от Пиуновой и сообщает ее условия поступления в Харьковский театр. Сообщает о похоронах А. Д. Улыбышева. Шлет приветы С. Т. Аксакову, М. А. Максимовичу, В. Н. Репниной. Передает приветы Щепкину от М. А. Дороховой, П. М. Голынской и Е. Б. Пиуновой. Спрашивает, что делает с его повестью «Матрос» редактор «Русского вестника» М. Н. Катков и прислал ли Кулиш «Неофиты» (VI, с. 198-199).

4 февраля. Записал в «Журнале»: «Другой день нет спектаклей, бедных нижегородских спектаклей. И будто чего-то недостает». За строчками, конечно же, тревога, вызванная неопределенностью отношений с артисткой Пиуновой (V, с. 193).

Канцелярия 3 отделения составила начальнику отделения Долгорукову для доклада царю справку по поводу ходатайства президента Академии художеств великой княгини Марии Николаевны о разрешении Шевченку проживать в Петербурге и посещать академические классы. Справка заключала «соображение»: «Во внимание к участию, каким изволит удостаивать рядового Шевченка ее императорское высочество, 3 отделение полагало бы возможным испросить ему разрешение проживать здесь и посещать классы Академии с тем, однако, чтобы он подвергнут был здесь строгому полицейскому надзору и чтобы начальство Академии художеств имело должное наблюдение, дабы он не обращал во зло своего таланта» (Документы, с. 295).

5 февраля. Видел во сне Пиунову нищенкой. Вечером — у пианиста Татаринова. Слушал увертюру из «Вильгельма Телля» Д. Россини и из оперы «Фрейшютц»(«Волшебный стрелок») К. Вебера, а также некоторые вещи И. Гайдна в исполнении Татаринова и Белова. В заключение вечера Татаринов прочитал песню П. Беранже «Старый холостяк» в переводе Д. Ленского, которую Шевченко записал в своем дневнике (V, с. 193-195).

Старый знакомец инженер путей сообщения В. Н. Погожев пишет /374/ Шевченку из Владимира о том, что записку поэта Щепкину адресату передал. Артист с особым умилением прочитал Погожеву стихотворение поэта «Пустку». Просит сообщить, когда он собирается приехать в подмосковную деревню к Щепкину, чтобы своевременно его об этом известить. Сообщает, что статью Шевченка «о милой Пиуновой» отправил в редакцию «Московских ведомостей» через Е. Ф. Корша (Листи, с. 127-128).

После доклада дела Шевченка царю начальник 3 отделения Долгоруков на справке о поэте написал: «Высочайше разрешено исполнить согласно соображению, о чем поставить графа Адлерберга в известность». И далее: «По прибытии Шевченко в С. Петербург, призвать его ко мне. Долгоруков».

В этот же день Долгоруков послал письмо Адлербергу о разрешении Шевченку жить в Петербурге под строгим полицейским надзором (Документы, с. 294-295).

6 февраля. Поэт присутствовал в институте благородных девиц на репетиции предстоящего выпускного акта. После репетиции зашел к М. А. Дороховой, у которой встретил старого знакомого поэта-сатирика П. В. Шумахера, возвратившегося недавно из-за границы и показавшего Шевченку герценовский «Колокол» (№ 4), который он увидел впервые «и с благоговением облобызал» (V, с. 196).

Щепкин в ответ на просьбу Шевченка рекомендовать Пиунову на службу в Харьковский театр, пишет поэту о необходимости подумать хорошо, стоит ли ей бросать Нижний Новгород, оказаться в незнакомой среде и не лучше ли ей «соразмерять жизнь свою по средствам и учиться, учиться». Сообщает, что был у него товарищ поэта по Новопетровскому укреплению Феликс Фиалковский и «узнав, что Шевченко в Нижнем Новгороде, очень жалел, что не встретился с ним, проезжая через этот город» (Аисти, с. 129-130).

7 февраля. Получил письмо от директора Харьковского театра, который просит сообщить ему условия Пиуновой и поторопить ее приезд в Харьков. Вечером посетил квартиру Пиуновой, но дома застал только мать, нелюбезно его принявшую (V, с. 197).

Управляющий канцелярией Министерства императорского двора В. И. Панаев послал письмо вице-президенту Академии художеств /375/ Ф. П. Толстому с запросом о местопребывании Шевченка (Документы, с. 296).

8 февраля. Пиунова пригласила Шевченка к себе домой, чтобы объясниться по поводу Харьковского предложения. Разговор шел в присутствии матери, и поэт ничего не мог выяснить у Пиуновой о ее отношении к его предложению руки (V, с. 197).

9 февраля. Написал в один день три шедевра: «Долю», «Музу» и «Славу» (V, с. 197-199).

10 февраля. Послал Щепкину стихотворения «Доля», «Муза» и «Слава», а в письме опроверг сплетню, будто поэт в Нижнем Новгороде ничего не делает и только «бенкетує».

Получил письмо от Я. Кухаренка, посланое еще 7 августа, а также письмо от И. Ускова и В. Погожева (VI, с. 200-203; V, с. 200).

Министр императорского двора Адлерберг сообщает президенту Академии художеств великой княгине Марии Николаевне о разрешении Шевченку жить в Петербурге под строгим полицейским надзором и «должным наблюдением» начальства Академии художеств (Документы, с. 296-297).

Отвечая на запрос управляющего канцелярией Министерства императорского двора В. И. Панаева, вице-президент Академии художеств Ф. П. Толстой сообщил, что Шевченко находится в Нижнем Новгороде (Документы, с. 296).

М. М. Лазаревский посылает поэту четыре фоторепродукции его автопортрета и пишет, что в Петербурге «есть много охотников, желающих и молящих» у него его портрета, и он решился заказать их 50 штук, чтобы продать и деньги выслать ему на дорогу. Сообщает, что Кулиш уехал за границу и будет оттуда Шевченку писать. Спрашивает, какие выслать ему книги (Листи, с. 130-131).

Костомаров в письме к Шевченку из Саратова одобряет его намерение жениться. Сообщает, что Кулиш уехал за границу и «завез» с собой поэтовых «Неофитов» (Листи, с. 131-132).

11 февраля. Получил письмо от Щепкина, которому какие-то «добрые люди» сообщили о якобы «безалаберном и нетрезвом существовании» поэта в Нижнем Новгороде. Думает о том, как бы помочь Пиуновой переехать из Нижнего Новгорода в Харьков, «вырвать ее из этой тухлой грязи» (V, с. 200). /376/

12 февраля. Нарисовал портрет А. К. Кадницкого (V, с. 200; X, №21).

Министр императорского двора Адлерберг сообщил начальнику 3 отделения Долгорукову о том, что Шевченко проживает в Нижнем Новгороде (Документы, с. 297).

12 февраля — 7 марта. Нарисовал портрет Н. А. Фрелиха (X, №22).

13 февраля. Начальник 3 отделения Долгоруков письмом к министру внутренних дел С. С. Ланскому сообщает о «высочайшей воле» царя учредить строгий полицейский надзор и «должное наблюдение» начальства Академии художеств за возвращающимся в Петербург Шевченком.

Тот же Долгоруков как шеф корпуса жандармов в этот же день дает указание управляющему 1-м округом корпуса жандармов А. М. Ливенцову «установить за Шевченком секретное наблюдение и со стороны к[орпу]са ж[андармов]».

Таким образом, над поэтом устанавливался тройной надзор полиции, жандармов и академического начальства (Документы, с. 297298).

14 февраля. Отметил в «Журнале», что кончил переписывание второй части повести «Матрос» («Прогулка с удовольствием и не без морали»). Беспокоится, как примет это произведение С. Т. Аксаков, чье мнение для поэта весьма дорого (V, с. 201).

14 февраля. Кулиш пишет поэту из с. Мотроновки о том, что собирается ехать с женой «до Варшави і далі». Советует «помочь людям в гору подняться» — исполнить рисунки из истории Украины с подписями из своих произведений с целью издать их для распространения среди народа (Листи, с. 132-133).

15 февраля. Тщетно пытался встретиться у М. А. Дороховой с Пиуновой, чтобы «с ней поговорить наедине до выезда из Нижнего: та сказалась больной, «несносная лгунья». Видел ее во сне «слепою нищею... в малороссийской белой свитке и красном очипке» (V, с. 201).

Около 15 февраля. Щепкин пишет Шевченку по поводу планов переезда Пиуновой с семейством в Харьков. Советует на переезд «без верного обеспечения не решаться». Передает «душевные /377/ поклоны» М. А. Дороховой, семейству Брылкиных и всем, кто его помнит (Листи, с. 133).

16 февраля. Проставил окончательную дату завершения работы над повестью «Прогулка с удовольствием и не без морали» («Матрос»). Написал С. Т. Аксакову, что кончил работу над этой вещью, которою он дебютирует «в великорусском слове». Сообщает, что собирается выехать в с. Никольское к Щепкину. Просит Аксакова прислать новую его повесть «Детские годы Багрова-внука».

В тот же день ответил Я. Кухаренку на его письмо от 7 августа 1857 г., полученное 10 февраля 1858 г. Сообщил о том, что в Нижнем Новгороде задержан, помилованный «только до половины», так как ему запрещен въезд в обе столицы. Послал Кухаренку стихотворения «Долю», «Музу» и «Славу». Обещал послать еще и поэму «Неофиты».

Отправив на почту письма, посетил затем собор, чтобы послушать архиерейских певчих. В театральном кафе встретил отца Пиуновой и обещал достать ей «Фауста» Гете в переводе Э. Губера (V, с. 201-202; VI, с. 201-205).

17 февраля. Послал Пиуновой «Фауста». Затем явился к ней в дом и узнал, что предложенная им для чтения сцена артистке не понравилась. Она, явно избегая продолжения встречи с поэтом, ушла по зову матери в другую комнату и до ухода поэта не появлялась (V, с. 202).

Н. О. Осипов пишет Шевченку из с. Берестока на Орловщине, что и здесь есть поклонники поэта. Спрашивает, писал ли он что-либо во время своего «остракизма». Сообщает, что повесть «Княгиня» передал А. И. Толстой, а у той ее взял Мей для замышлявшегося им журнала (Листи, с. 134-135).

Пишет И. А. Ускову о своей жизни в Нижнем Новгороде, где вынужденно обитает уже пять месяцев, о встрече с Щепкиным, о своих намерениях посетить его в Никольском, съездить в Харьков, Киев, Одессу и за границу, если не разрешат жить в столицах. Передает приветы детям Усковых — Наташеньке и Наденьке, а также их няне воспитаннице Усковых, казашке Кате, новопетровским знакомым своим А. Г. Жуйкову, Л. А. Бурцеву, М. В. Мостовскому (VI, с. 206-207). /378/

18 февраля. Проездом из Киева в Иркутск посетили поэта его земляки, питомцы Киевского университета Ш. Н. Волконский и П. П. Малюга. От Малюги поэт узнал, что Марко Вовчок — псевдоним Марии Александровны Маркович и что адрес ее можно узнать у Д. С. Каменецкого, поверенного Кулиша в Петербурге. В дневнике поэт отозвался о ней как о «возвышенно прекрасном создании» (V, с. 202).

Правление Академии художеств вынесло решение принять к сведению сообщение министра императорского двора о разрешении Шевченку жить в Петербурге (ГМШ, А-7, дело №96, Лит. «Ш», л. 15).

19 февраля. Приехавший из Петербурга К. А. Шрейдерс привез поэту письмо от М. М. Лазаревского, песни Беранже в переводе В. Курочкина и четыре экземпляра фоторепродукций автопортрета Шевченка.

Днем присутствовал в зале дворянского собрания на открытии комитета по улучшению быта крестьян. Остался доволен «одушевленною, христианскою, свободною речью» военного губернатора А. Н. Муравьева и возмутился тем, что «банда своекорыстных помещиков не отозвалася ни единым звуком на человеческое святое слово» (V, с. 203).

20 февраля. Подарил фоторепродукцию своего автопортрета М. А. Дороховой. Просил ее достать ему копию речи Муравьева (V, с. 203).

М. М. Лазаревский пишет, что А. И. Толстая сообщила ему о дозволении Шевченку «жить в Петербурге (под надзором полиции) и под руководством графа Ф[едора] П[етровича] для продолжения изучения живописи йри Академии художеств». Она сказала, что Шевченком интересуются теперь все художники и желают его скорейшего приезда. Лазаревский послал поэту 50 рублей «на дорогу» (Листи, с. 136).

21 февраля. Отметил в «Журнале»: «Начал переписывать свою поэзию для печати, писанную с 1847 года по 1858 год» (V, с. 203).

Я. Кухаренко сообщает поэту, что в Черноморском войске объявился его родной брат Петро и Кухаренко его привечает. Но так как в природе родного брата Петра у Шевченка не существовало, /379/ то ясно, что это было нечто подобное пресловутой истории с сыновьями лейтенанта Шмидта, известное в наше время. Кухаренко пишет, что украинцы любят поэта. Благодарит за «Москалеву криницю», рукопись которой Кухаренко послал Щепкину (Листи, с. 137-138).

22 февраля. Тревожится своими неопределенными отношениями с Пиуновой. Третий раз видел ее во сне нищенкой, о чем записал в дневнике.

В письме к М. Лазаревскому благодарит его за присылку с Шрейдерсом фоторепродукций своего автопортрета. Собирается на следующей неделе покинуть Нижний Новгород и поехать в Никольское к Щепкину, у которого рассчитывает пробыть до весны, а затем, если не разрешат въезд в обе столицы, — поедет в Харьков или в Киев, «а может, и дальше». Посылает Лазаревскому свой триптих «Долю», «Музу» и «Славу». Спрашивает адрес Марка Вовчка с намерением поблагодарить ее за «сердечные щирії оповідання» (V, с. 203; VI, с. 207-211).

23 февраля. Узнал, что Пиунова, не дождавшись письма из Харькова, заключила условие с директором казанского театра Н. И. Мирцевым. Это поставило Шевченка и Щепкина в неловкие, «отвратительные», как сказано в дневнике, отношения с директором харьковского театра И. А. Щербиной. Поэт решает порвать дружбу с Пиуновой (V, с. 204).

В этот же день пишет Щепкину, что посылает ему квитанцию из конторы транспортов, через которую посылает ящик со своими книгами. Намерен выехать в Никольское 25 февраля. В Нижний Новгород возвращаться не думает. (V, с. 204; VI, с. 211).

В. С. Аксакова пишет из Москвы в Петербург своей подруге М. Г. Карташевской: «Утром привели ко мне Щепкина и бросили у меня, так что он долго у меня оставался; впрочем, он занимал меня чтением новых прекрасных малорусских стихов Шевченко» (ИРЛИ, 10625/XV, с. 22, л. 16-об).

24 февраля. Завершил работу над поэмой «Княжна», открыв ею рукописную «Більшу книжку».

Получил письмо от Кулиша с хутора Мотроновки. Не принял его предложения об издании рисунков из украинской истории и /380/ народного быта, поскольку такое издание потребовало бы денег и заставило бы отказаться от надежды заняться любимой акватинтой в Академии художеств.

Случайно встретил Пиунову и ей не поклонился. Записал в дневнике о своем решительном с нею разрыве.

Переписал в дневник сатирическое стихотворение П. Л. Лаврова о Николае I «Когда он в вечность переселился...» (V, с. 204-205; «Більша книжка», с. 17).

А. И. Толстая сообщает, что вот уже неделя, как пришла бумага к Ф. П. Толстому с разрешением царя о дозволении поэту жить в столице и посещать Академию художеств. В Петербурге друзья ждут его скорого приезда (Листи, с. 138).

25 февраля. В 7 часов утра получил письмо М. М. Лазаревского с сообщением о разрешении жить в Петербурге. В 3 часа в квартире Шрейдерса собрались, чтобы отметить день рождения поэта, Н. А. Брылкин, П. А. Брылкин, И. П. Грасс, П. В. Лапа, П. Д. Кудлай, А. К. Кадницкий, Н. А. Фрелих, Е. И. Климовский, М. И. Попов, Л. О. Товбич, Л. Владимиров. Шевченко сердечно поблагодарил друзей за поздравления. Вечером проводил Климовского, отъезжавшего в Петербург. В письме к М. Лазаревскому благодарит за поздравление с днем рождения, передает приветы Ф. П. и А. И. Толстым. Через недели две надеется встретиться с М. М. Лазаревским, С. С. Гулаком-Артемовским и всеми добрыми друзьями в Петербурге. Передает привет от Шрейдерса (V, с. 206; VI, с. 211-212).

26 февраля. Пообедав в трактире Бубнова, вместе с Л. Товбичем, Л. Владимировым и А. Очеретниковой совершил 75-верстную прогулку в с. Медновку (V, с. 206-207).

27 февраля. В с. Медновке пробыл вместе со своими спутниками до 8 часов вечера. Тут встретился с путейским капитаном сербом Г. Ф. Петровичем, образованным, прямым, сердечным и прогрессивно мыслящим человеком. Сожалеет, что не познакомился с ним раньше (V, с. 207).

28 февраля. В 7 часов утра возвратился в Нижний Новгород (V, с. 207).

1 марта. Записал в «Журнале» о том, что на имя нижегород-/381/ского губернатора получена бумага о дозволении Шевченку проживать в Петербурге, но все еще под надзором полиции (V, с. 207).

2 марта. Получил письмо от А. И. Толстой, с большой радостью сообщавшей, что ему разрешено жить в Петербурге (V, с. 207-208).

3 марта. Получил от С. Т. Аксакова его книгу «Детские годы Багрова-внука», присланную на адрес В. И. Даля (V, с. 208).

4 марта. Принялся переписывать для печати поэму «Ведьма». Нашел в ней «много длинного и недоделанного» (V, с. 208).

5 марта. Пишет А. И. Толстой, что сегодня извещение о разрешении жить ему в Петербурге получено в губернаторской канцелярии и завтра будет передано полицмейстеру. Послезавтра рассчитывает получить от него пропуск и тогда же, т. е. 7 марта в 9 часов вечера, уедет в Москву, где встретится с Щепкиным. Сообщает что на днях получил от С. Т. Аксакова «Детские годы Багрова-внука», а также 50 рублей, посланные А. И. Толстою.

Продолжает работать над «Ведьмой» (V, с. 208; VI, с. 212-213).

6 марта. Закончил обработку поэмы «Ведьма». Переписал и слегка исправил стихотворения «Лилея» и «Русалка», написанные в 1846 году. Вечером явился к нему жандармский унтер-офицер и предложил довезти поэта до Москвы с оказией за 10 рублей. Условившись о цене и времени выезда, Шевченко пошел к П. Д. Кудлаю, чтобы попросить его поторопиться с выдачей полицейского пропуска на выезд из Нижнего Новгорода. Не застав Кудлая дома пошел к актеру Н. Е. Вильде, у которого встретил пианиста С. П. Татаринова, актрис Эвелину и Люцию Шмидтгоф и их брата артиста М. Шмидтгофа, будущего мужа Пиуновой. После ужина Вильде подарил поэту на память несколько миниатюрных медальонов-копий с известных скульптурных произведений (V, с. 209).

7 марта. В «Журнале» записал « От часу пополудни до часу пополуночи прощался с моими нижегородскими друзьями. Заключил расставанье у М. А. Дороховой ужином и тостом за здоровье моей святой заступницы графини А. И. Толстой» (V, с. 209).

8 марта. В первой половине дня переписал в «Більшу книжку» окончательно доработанное стихотворение «Хустина». /382/

В 3 часа пополудни выехал из Нижнего Новгорода (V, с. 209; «Більша книжка», с. 42-44).

9 марта. Ночью прибыл во Владимир. Здесь, на почтовой станции встретил А. И. Бутакова, который вместе с женой. ехал в Оренбург, а потом на берега Сырдарьи. В дороге поэт простудился (V, с. 209-210).

10 марта. В 11 часов вечера прибыл в Москву и остановился в рублевом номере гостиницы (V, с. 210).

11 марта. В 7 часов утра пошел к Щепкину, жившему «у старого Пимена в доме Шепотьева» (ныне — ул. Б. Каретная, д. 16), где и поселился. Чувствуя недомогание, отправился к доктору Д. И. Ван-Путерену, своему нижегородскому знакомцу, находившемуся сейчас в Москве. Тот прописал ему необходимые лекарства и рекомендовал, «по крайней мере неделю не выходить на улицу» (V, с. 210).

12 марта. Шевченка посетил доктор Ван-Путерен, прописал новые лекарства. Затем поэта посетил М. А. Максимович. Вчера Шевченко познакомился с несколькими гостями Щепкина и в частности с поэтом-переводчиком Н. Х. Кетчером, профессором университета И. К. Бабстом и известным фольклористом А. Н. Афанасьевым.

Написал М. М. Лазаревскому, что хворает, и врач говорит, что придется Остаться в Москве на неделю или даже на две недели. Просит зайти к А. И. Толстой и рассказать ей об этом. Посылает с завтрашней почтой два рисунка для фотографирования и вручения Ф. П. Толстому, которого надо попросить, чтобы он при случае передал эти рисунки президенту Академии художеств великой княгине Марии Николаевне. Просит передать П. А. Овсянникову, чтобы он, возвращаясь в Нижний Новгород, повидался с поэтом в Москве. Передает привет С. С. Гулаку-Артемовскому (V, с. 210-211; VI, с. 213).

13 марта. Рекомендованного уехавшим в Нижний Новгород Ван-Путереном доктора поэт не дождался и попросил Щепкина пригласить известного ему медика. Тот пригласил своего домашнего врача Д. Е. Мина — переводчика и поэта.

Навестили Шевченка А. Н. Маркевич — сын историка Н. А. Мар-/383/кевича и М. А. Максимович, подаривший поэту свое «Сказание о гетмане Петре Конашевиче-Сагайдачном» (V, с. 211).

М. А. Максимович пишет записку О. М. Водянскому: «Тарас у М. С. Щепкина уже другой день; вчера я был у него; он за нездоровьем не может еще нигде быть дня два-три; а между тем жаждет Вас увидеть. Отведайте его поскорее, возлюбленный земляче» (ИЛШ, ф-99, №111, л. 37).

14 марта. Отправил М. Лазаревскому два рисунка — подарок президенту Академии художеств в. кн. Марии Николаевне, поддержавшей ходатайство Ф. П. Толстого о разрешении возвратиться в Петербург. Переписал в «Більшу книжку» в новой редакции произведения «Іржавець» («Наробили колись шведи...») и «Ще як були ми козаками» («Полякам»).

Поэта посетили доктор Д. Е. Мин и медик, рекомендованный Ван-Путереном (V, с. 211; «Більша книжка», с. 47, 48).

15 марта. Записал в «Більшу книжку» стихотворение «Ой стрічечка до стрічечки...» Слушал приглашенную для него Щепкиным певицу Ирину Грекову, исполнившую несколько украинских песен. Старший сын Щепкина Петр подарил поэту два фотографических портрета «апостола Александра Ивановича Герцена», как записал в дневнике Шевченко.

М. А. Максимович прислал поэту с запиской бурлескное сочинение К. Д. Думитрашка «Жабомишкодраківка», а также свой перевод псалмов с просьбой сделать замечания и поправки («Більша книжка», с. 55; V, с. 212; Листа, с. 138).

16 марта. Нарисовал портрет М. С. Щепкина. Записал в «Більшу книжку» стихотворение «А. О. Козачковскому» («Давно те діялось...»). Поэта посетили М. А. Максимович, А. Н. Маркевич и Д. Е. Мин. Здоровье пошло на поправку (X, №24; «Більша книжка», с. 56-60; V, с. 212).

М. Лазаревский пишет поэту, что А. И. Толстая убедительно просит дать ей знать тотчас, как он приедет в Петербург, и привести его к ней. Лазаревский поднес ей фоторепродукцию автопортрета Шевченка. Толстые просят его приехать скорее. Все друзья ждут его приезда с нетерпением (Листи, с. 139).

17 марта. Поэта снова посетили оба доктора — Ван-Путерен и /384/ Мин. Кроме диеты и сидения в комнате, ничего не прописали. Нарушая их рекомендацию, он навестил «давно не виданного друга» своего В. Н. Репнину (V, с. 212).

18 марта. Отмечает в «Журнале»: «Кончил переписывание или; процеживание своей поэзии за 1847 год». В «Більшу книжку» записал цикл стихотворений «В казематі».

В первом часу дня вместе с М. С. Щепкиным поехал к М. А. Максимовичу. Его жена Мария Васильевна очаровала поэта исполнением на фортепиано нескольких украинских песен. Поэт написал ей на память свой «Весенний вечер» («Садок вишневий коло хати...»), а та подарила ему для ношения на шее киевский образок. «Наивный и прекрасный подарок», — отметил Шевченко.

Затем он вместе со Щепкиным заехал в школу живописи к старому приятелю художнику А. Н. Мокрицкому, потом — в книжный магазин Н. Щепкина, где сын декабриста Е. И. Якушкин подарил поэту портрет знаменитого просветителя XVIII века Н. И. Новикова.

Вечером посетил О. М. Бодянского. «Наговорились досыта о словянах вообще и о земляках в особенности», — записал в дневнике поэт (V, с. 214-215).

19 марта. В 10 часов утра Шевченко и Щепкин вышли из дома и, как поэт отметил в дневнике, «несмотря на воду и грязь под ногами, обходили пешком по крайней мере четверть Москвы». Побывали в Кремле, который поэту показался «оригинально прекрасным», за исключением «казармовидного дворца».

Храм Спаса, с особенно безобразным его главным куполом, Шевченко определил как «крайне неудачное громадное произведение»: «Точно толстая купчиха в золотом повойнике остановилася напоказ среди белокаменной». Из Кремля друзья пошли на Большую Дмитровку к старой знакомой Е. К. Станкевич, затем в Книжный магазин Н. Щепкина. Вернувшись снова к Станкевич, встретили там также старую знакомую О. И. Миницкую. В 6 часов вечера пешком же возвратились домой (V, с. 213-214).

Написал М. Лазаревскому, что все еще хворает, и доктор раньше пасхальной недели в дорогу не пустит. Напомнил о рисунках для /385/ в. кн. Марии Николаевны. Спрашивает, купил ли ему Овсянников чемодан и если купил, то просит прислать его в Москву (VI, с. 214).

20 марта. С 10 часов утра до 4-х часов пополудни совершал прогулку по Москве. Полюбовался «старым красавцем Кремлем», прошел к «юному некрасавцу Спасу с целью посмотреть на скульптурные работы». Сторож в храм не пустил. Полюбовавшись еще раз Кремлем, вышел на Ильинку, затем на Покровку. Зашел к своему давнему знакомцу А. А. Сапожникову, но тот будучи больным принять его не мог. Посетил А. Н. Мокрицкого, у которого полюбовался эскизами своего незабвенного друга В. И. Штернберга. Зашел к «уральскому козачине» Н. Ф. Савичеву, взял у него «Летопись» Величка, которую тот получил от О. М. Бодянского для передачи поэту два года назад. Вечером с М. С. Щепкиным побывал у Станкевичей. А. В. Станкевич подарил поэту сборник стихотворений Ф. Тютчева (V, с. 214-215).

21 марта. В 10 часов утра Шевченко и Щепкин поехали в пролетке осматривать Москву. Заехали к сыну Щепкина Николаю, затем к Н. Х. Кетчеру, у него встретили И. К. Бабста. Кетчер подарил поэту все издания своей компании; а Бабст — свою речь «О некоторых условиях, способствующих умножению народного капитала». Поехали затем к Якушкину, но дома не застали, а жена его подарила им по экземпляру портрета декабриста С. Г. Волконского. После этого отправились к историку И. Е. Забелину, а от него в магазин Н. Щепкина. Вечер Шевченко провел у М. В. Максимович, очаровавшей его задушевными украинскими песнями (V, с. 215).

22 марта. Шевченко назвал в своем «Журнале» этот день «радостнейшим из радостных» — поэт встретился с С. Т. Аксаковым, к которому ездил с М. С. Щепкиным.

Вернувшись домой, читал третий номер «Полярной звезды» со статьей А. Герцена о Е. Р. Дашковой. Затем отправился в Кремль посмотреть на пасхальную службу. Поэту она не понравилась. «Отсутствие малейшей гармонии и ни тени изящного», — записал о ней в дневнике (V, с. 216).

23 марта. В квартире М. С. Щепкина Шевченко познакомился с актером Малого театра И. В. Самариным, от которого записал в /386/ «Журнал» «премиленькую эпиграмму Щербины» на журнал «Русский вестник».

М. М. Лазаревский в письме к поэту сожалеет, что болезнь задержала его в Москве. Просит не мешкать — приехать, как выздоровеет (VI, с. 139-140).

24 марта. Вместе с М. С. Щепкиным виделся с С. Т. Аксаковым и его «симпатическим семейством». Тот пригласил к себе в деревню на лето. И поэт записывает в дневнике, что, кажется, не устоит «против такого искушения. Разве попечительная полиция воспрепятствует». От Аксаковых заехали к В. Н. Репниной, а от нее — к актеру С. В. Шумскому, затем к Станкевичам. Не застав их дома, отправились в книжный магазин Н. Щепкина, где был званый обед по случаю новоселья магазина. Здесь Шевченко встретился с представителями «московской учено-литературной знаменитости» И. К. Бабстом, Б. Н. Чичериным, Д. Е. Мином, А. И. Кронебергом, А. Н. Афанасьевым, А. В. Станкевичем, Е. Ф. Коршем, Н. Ф. Крузе и др. Вечером отправились к купцу-меценату, любителю искусств Н. М. Баренцеву, где встретились с московскими художниками, а также с музыкантами, в чьем исполнении слушали произведения Моцарта, Бетховена « и других великих представителей слышимой гармонии» (V, с. 217-218).

25 марта. М. А. Максимович дал обед в честь Шевченка. На обеде присутствовали М. С. Щепкин, М. П. Погодин и С. П. Шевырев. Хозяин прочитал свои стихи, посвященные поэту. Обращаясь к нему, Максимович говорит:

Ой як дуже за тобою

Тужила Вкраїна —

Усе тебе вспоминала,

Як та мати сина.

Твої думи туманами

На лугах вставали,

Твої сльози росицею

По степах спадали;

Твої пісні соловейком

В садах щебетали...

Бувай здоров нам на радість /387/

А собі на славу!

Перебув ти тяжке лихо

І лиху недолю, —

Заспівай же нових пісень,

Щоб мати-Вкраїна

Веселилась, що на славу

Тебе породила!

Хозяйка дома Мария Васильевна спела несколько украинских песен. После обеда Шевченко посетил С. Т. Аксакова и с наслаждением слушал украинские песни, исполненные его дочерью Надеждой.

В 9 часов вечера Шевченко вместе с Иваном и Константином Аксаковыми поехал к писателю А. И. Кошелеву, где познакомился с А. С. Хомяковым и с возвратившимся из ссылки декабристом С. Г. Волконским (V, с. 218).

В. С. Аксакова пишет М. Г. Карташевской: «Вчера у отесеньки был Шевченко, он и прежде был, но я его не видела: сегодня он приедет прочесть свои стихи и даже обещал, что споет малорусские песни которые он, говорят, поет превосходно» (ИРЛИ 10625/XV с 25 — л. 84 об.).

26 марта. В 9 часов утра расстался с М. С. Щепкиным, уехавшим в Ярославль. В 2 часа дня отбыл поездом в Петербург В дневнике записал: «В Москве более всего радовало меня то, что я встретил в просвещенных москвичах самое теплое радушие лично ко мне и непритворное сочувствие к моей поэзии. Особенно в семействе С. Т. Аксакова» (V, с. 219).

Жена М. С. Щепкина Елена Дмитриевна пишет сыну А. М. Щепкину в Самару: «Сейчас мы отца выпроводили и Шевченко Отца выпроводили в Ярославль, а Шевченко в Петербург» (Гриц Т. С. М. Щепкин. Летопись жизни и творчества. М., 1966, с 629)

В. С. Аксакова пишет М. Г. Карташевской: «После обеда часов в 7 Шевченко должен был быть у нас. Он и приехал несколько поздно, но отесенька лег рано и заснул... Шевченко на всех нас, отесеньку и братьев, производил приятное впечатление: он умен и прост, и если в нем есть дурные стороны, дурные минуты в его жизни, то кажется, как будто это не смешивается с его природой. В /388/ самом деле стихи его всегда чисты и нравственны. Он стихов не читал, но пел немного малорос[сийские] песни, и Надежда, хотя и не вдруг, но решилась спеть ему некоторые; что для него значат песни, вообще малорусск[ая] поэзия, нечего и говорить. Говорят, Максимович особенно мила между хохлов, и Шевченко от нее в восхищении. От нас все поехали к Кошелевым... С Шевченко можно было бы о многом разговориться, и он начал было рассказывать, но некогда было («Радянське літературознавство», 1987, №6, с. 57).

Попередня     Головна     Наступна