Уклінно просимо заповнити Опитування про фемінативи  


[Воспоминания о Тарасе Шевченко. — К.: Дніпро, 1988. — С. 233-234; 516.]

Попередня     Головна     Наступна





А. И. Матов

ВОСПОМИНАНИЯ О Т. Г. ШЕВЧЕНКО



В бытность мою в Орске я совершенно случайно встретился с одним из сослуживцев Т. Г. Шевченко, Агапом Федоровичем Канфером, который был фельдфебелем одной из тех рот 4 Оренбургского линейного батальона, где в течение нескольких лет томился автор «Кобзаря» и «Гайдамаков». Агапу Федоровичу теперь под 70 лет; по крови он семит, но семитического в нем, кроме типичной головы, решительно ничего не осталось. Почти ребенком его забрали в кантонисты и подвергли обычной в то время муштровке. Теперь он — дряхлый старик, но еще не утративший способности держать в своих руках бразды правления над многочисленным семейством. Как-то за стаканом чаю мы разговорились с ним про былое: про набеги киргизов, про казачьи пикеты и про тяжелую николаевскую службу.

 — А что, — спросил я, — не при вас ли был здесь на «исправлении» Шевченко?

 — Как не при мне? Был, был и даже все время почти находился у меня в роте.

 — Вот как?! Значит, поэтому вы расскажете мне, как он здесь был, как содержался: это для меня очень интересно; ведь Шевченко был великий малорусский поэт.

 — Знаю, знаю... Только узнал-то я об этом недавно, а в ту пору и невдомек. Мало ли перебывало у меня солдат, разве всех-то упомнишь? А Шевченко-то еще не забыл: он служил у нас на особом положении.

 — Расскажите, пожалуйста!

 — Скажу, что помню, только мало у меня на памяти осталось. Человек он был у нас веселый, и с товарищами не прочь выпить. Видом из себя плотный, высокий; усища носил длинные, словно веревки крученые. Вел себя мирно, лишь время от времени над чем-то задумывался: держали его больно уж крепко. Писать и рисовать ему запрещалось (строжайшая бумага была из Оренбурга). А рисовал-то как! Настоящий был художник. Наскучит ему, бывало, сидеть в казармах — пойдет в укромное место да и давай на стене углем или мелом картины мазать. Просто умора! На стенах писал и стихи хохлацкие; все заборы испачкал. Офицеры его любили, а все-таки, видно, он шибко скучал.

Помню, собрались мы в Сырдарьинский поход; попал в команду и Шевченко. К учебной солдатской амуниции он был непривычен, а о походе и говорить нечего; ведь он у нас маленько-то льготами пользовался. Двинулись в поход. День был жаркий, безветренный; солнце пекло немилосердно; даже киргизы ехали без верхнего халата. Только переправились мы чрез Орь и вступили в зеленую еще в то время степь, как Шевченко вдруг пал в строю, крепок был, /234/ а нет, сморила его духота. Подбежали офицеры, доктор, а ротный командир сначала было прикрикнул, да видит, что дело-то неладно, — пожалел. Положили его в походную повозку и двинулись дальше. Скоро он поправился и мало-помалу привык. [Потом я потерял его из, виду. Говорили, что в Новопетровском он жил больно хорошо.]

Других каких-либо сведений я от Агапа Федоровича не добился.

Другой орский старожил М. И. Бажанов рассказывал мне, что Тарасом Григорьевичем была нарисована прекрасная картина-аллегория. Она представляла из себя малороссийскую деревушку со всеми аксессуарами южной природы. На первом плане картины выделяется ветхая хатка, обнесенная высоким частоколом. Синеватое небо местами затянуто тучками, из-за которых по временам вырываются солнечные лучи и, проникая чрез отверстие частокола, живописными узорами золотят хатку. Лицом к ограде и затылком к избушке стоит тогдашний министр народного просвещения; в распростертых руках он держит развернутую солдатскую шинель и пытается загородить ею проникающие чрез ограду солнечные лучи и таким образом оставить в тени убогую хатку. Где эта картина — М. И. Бажанов не знает.

На мои расспросы относительно того, не хранятся ли в архиве воинского начальника какие-либо документы, относящиеся к ссылке Шевченко, я получил ответ, что документы эти сгорели в последний большой пожар 1888 года, уничтоживший весь Орск.

Других сведений о жизни Тараса Григорьевича в Орске я собрать не мог.











А. И. Матов

ВОСПОМИНАНИЯ О Т. Г. ШЕВЧЕНКО

(С. 233 — 234)


Впервые опубликовано в газ. «Русские ведомости» (1895. — 2 сент.). Перепечатано в ж. «Киевская старина» (1895. — № 11. — С. 60 — 61) и «Историческом вестнике» (1896. — № 1. — С. 363 — 364). Записанные А. Матовым от лиц, знакомство которых с Шевченко сомнительно, эти воспоминания не отличаются достоверностью. Печатается по первой публикации.

...собрались мы в Сырдарьинский поход... — Какой поход имеется здесь в виду, не установлено. Некоторые гипотезы об участии в нем Шевченко (см.: Гаско М. Про що розповідають малюнки Тараса Шевченка. — К., 1970. — С. 118 — 125) носят малоаргументированный характер.

...прекрасная картина-аллегория. — Ныне эта картина не известна.

...тогдашний министр народного просвещения... — Уваров Сергей Семенович (1786 — 1855), осуществлял крайне реакционную, обскурантскую политику. /517/











Попередня     Головна     Наступна


Етимологія та історія української мови:

Датчанин:   В основі української назви датчани лежить долучення староукраїнської книжності до європейського контексту, до грецькомовної і латинськомовної науки. Саме із західних джерел прийшла -т- основи. І коли наші сучасники вживають назв датський, датчанин, то, навіть не здогадуючись, ступають по слідах, прокладених півтисячоліття тому предками, які перебували у великій європейській культурній спільноті. . . . )



 


Якщо помітили помилку набору на цiй сторiнцi, видiлiть ціле слово мишкою та натисніть Ctrl+Enter.

Iзборник. Історія України IX-XVIII ст.