Уклінно просимо заповнити Опитування про фемінативи  


[Григорій Сковорода. Повне зібрання творів: У 2-х т. — К., 1973. — Т. 2. — С. 99-118.]

Попередня     Головна     Наступна         Примітки





/ 561 /

БЛАГОДАРНЫЙ ЕРОДІЙ


/ 1/571 /

ГРИГОРІЙ ВАРСАВА А СКОВОРОДА ЛЮБЕЗНОМУ ДРУГУ СЕМЕНУ НИКИФОРОВИЧУ ДЯТЛОВУ ЖЕЛАЕТ МИРА БОЖІЯ



Проживая дни жизни по оному Сираховскому типику́: «Блажен муж, иже в премудрости умрет и иже в разумЂ своем поучается святынЂ, размышляяй пути ея в сердцЂ своем, и в сокровенных ея уразумится», соплел я в сіе 1787-е лЂто маленькую плетеницу, или корзинку, нареченную «Благодарный Еродій». Се тебЂ дар, друже! Прійми его, Еродіа, по-еродіеву, прійми парящаго и сам сый парящій. Прійми сердцем Еродіево сердце, птица птицу. «Душа наша яко птица». Да будет плетенка сія зерцалом тебЂ сердца моего и памяткою нашея дружбы в послЂдняя лЂта. Ты видь отец еси и сам птенцы твоя воспитуеши. Я же есмь друг твой, принесшій плетенку сію. В ней для младаго ума твоих птенцов обрящеши оприснок от оных хлЂбов: «ХлЂб сердце человЂку укрЂпит». ВсЂй в них зéрно сіе сице: яко живет средЂ вас нЂчтось дивное, чудное, странное и преславное, имущее / 1/572 / явитися во свое ему время. Вы же со благоговЂніем ждите, яко рабы, чающіи господа своего... Ничто же бо есть бог, точію сердце вселенныя; наше же сердце нам же есть господь и дух. Сіе домашнее они свое благо со временем узнав и плЂнився прекрасною его добротою, не станут безобразно и бЂсновато гонитися за мырскими суетами и во всЂх злоудачах возмогут себе утЂшити сею давидскою пЂсенькою: «Возвратися, душа моя, в покой твой и стези своя посредЂ себе упокоят». Со Исаіею. Ничем же бо бездна сія сердце наше удовляется, токмо само собою, и тогда-то в нем сіяет вЂчная радости весна. Таковое сердце вродив птенцам твоим, будеши им сугубый, сирЂчь истинный отец; чада же твоя будут истинныи, благодарныи, благочестивыи и самодовольныи еро́діи. Протчее же подобает нЂчто сказать о еродійской природЂ. Они подобны журавлям, но светлЂйшее періе и коралловый или светло-червлéнный нос. Непримиримыи враги зміям и буфонам, значит — ядовитым жабам. Имя сіе (’έρόδιος) есть еллинское, значит — боголюбный, иначе зовется (пеларго́с и ерога́с), римски — киконіа, полски — боцян, малороссійски — гайстер. Сія птица освятилася в богословская гаданія ради своея благодарности, прозорливости и человЂколюбія. Поминает ее Давид и Іереміа.



А Вар, правдивЂе же Бар, есть слово еврейское, значит сын; Сава же есть слово сирское, значит субботу, покой, праздник, мир. И так Вар-Сава — сын Савын, сирЂчь сын мира, так как Вар-Іона есть сын голубицы. Прим. автора.



Они кормлят и носят родителей, \100\ паче же престарЂлых. ГнЂздятся на домах, на кирках, на их шпицах / 2/581 / и на турнях, сирЂчь горницах, пирамидах, теремах, вольно, вольно. В Гунгаріи видЂл я на каминах. Гаданіе — еллински — символон. Первый символ составляет она сей: сидит в гнЂздЂ, на храмЂ святом утвержденном. Под образом подпись такова: «Господь утвержденіе мое». Вторый символ: стоит един Еродій. Подпись сія: «Ничто же сильнее благочестія». Третий символ: Еродій терзает змія. Подпись: «Не возвращуся, дондеже скончаются». Сіи три символы да будут знаменіем, гербом и печатію книжицы сея. Она совершилася в первую квадру дервыя луны осЂнныя. Аминь!

«Там птицы возгнЂздяться». «Еродіево жил[ище] предвод[ительствует] ими» (Псалом). «Еродій позна время свое» (Іереміа). / 2/582 /





ГЛАВИЗНА И ТВЕРДЬ КНИЖИЦЫ


«Прійдите, чада, послушайте мене, страху господню научу вас» (Давид).

«Аще сердце наше не осуждает нас, дерзновеніе имамы» (Іоанн).

«Сыне! храни сердце твое, люби душу твою» (Сирах).

«Разумыв праведник, себЂ друг будет» (Соломон).

«ЧеловЂк в чести сый не разумЂ...» (Давид).

«Всяк дух, иже не исповЂдует Іисуса Христа во плотипришедша, от бога нЂсть» (Іоанн).

«Еродій позна время свое, Израиль же мене не позна» (Іереміа).

«Неблагодарнаго упованіе, яко иней зимный, растает и изліется, яко вода неключима» (Соломон). / 3/591 /





ПРИТЧА, НАРЕЧЕННА ЕРОДІЙ


В ней разглагольствует обезяна со птенцем Еродіевым о воспитаніи.


Обезяна, по древней своей фамиліи именуемая Пишек. Она во африканских горах на рясном и превознесенном дре†со двома чад своих седмицами сидЂла. В то же время пролЂтал мимо младый Еродій. Госпожа Пи́шек, узрЂв его: — Еродій, Еродій! — воззвала к нему, — друг мой Еродій, сын пеларгов! Радуйся! Мир тебЂ! Χαι̃ρε! Салам али кюм!..А

Еродій. А-а! Всемилостивая государыня! Бонжур! Б



А Χαι̃ρε есть поздравленіе еллинское — радуйся! Салам — турское. Славянски — мир да будет тебЂ! Прим. автора.

Б Бонжур — французское — добрый день. Кали́ имéра — грецкое слово — то же. Прим. автора. \101\



Кали́ имéра! День добрый! Gehorsamer Diener! А Дай бог радоваться! Salve! Б Спасайся во господЂ!..



А Gehorsamer Diener — нЂмецкое — покорный слуга. Прим. автора.

Б Salve (салуе) — римское — благоденствуй! Спасайся! Прим. автора.



Пишек. Ай, друг ты мой! Радуюся, яко начаша глаголати многими языки. Видно, что ученый обучал тебе / 3/592 / попугай. Куда бог несет?

Еродій. Лечу за пищею для родителей.

Пишек. Вот бЂда! Ты ли родителей, а не они тебе кормлят?

Еродій. Сіе нЂсть бЂда, но веселіе и блаженство мое. Они кормили мене в младости моей от младых ногтей моих, а мнЂ подобает кормить их при старости их. Сіе у нас нарицается άντιπελαργει̃ν, сирЂчь возблагодавать, или взаимно пеларгствовать, и еллины весь наших птиц род называют пеларгос. Но мы их не точію кормим, но и носим за немощь и старость их.

Пишек. Чудо преестественнее! Новость, рЂдкость, раритет, необыкновенность, каприз, странная и дикая дичь... Сколько вас у отца и матери чад?

Еродій. Я и мнЂйшій мене брат Ерогас и сестра Киконіа.

Пишек. ГдЂ. вы обучалися во отроческіи лЂта?

Еродій. НигдЂ. Мене и брата научил отец, а мати сестру.

Пишек. О, мой боже! ВездЂ цвЂтут славныи училища, в коих всеязычныи обучают попугаи. Для чего он вас не отдавал? Он не убог. / 4/601 / Как быть без воспитанія?

Еродій. Для того же то самаго сами нас воспитали родители.

Пишек. Да его ли дЂло учить и воспитывать? Раз†мало у нас вездЂ учителей?

Еродій. Он сам великій к сему охотник, а мати ему во всем послЂдует. Он славословит, яко д†суть главныя родительскія должности сіи: «Благо родить и благо научить». Аще кто ни единыя от сих двоих заповЂдей не соблюл, ни благо родил, ни благо научил, сей нЂсть отец чаду, но виновник вЂчныя погибели. Аще же родил видно благо, но не научил, таков, рече, есть полу-отец, яко же достойно есть полу-мати, чревородившая, но не млекопитавшая, даровавшая пол матерства своего доилицЂ и погубившая половину чадолюбія. Аще-де мЂсто владычнее сидЂніем рабским безчестится, како не безобразится отческая должность, исправляема рабом или наемником? Буде же отец извиняется скудостію времени, прощается тогда, когда обрящет лучшее дЂло. Но ничто же лучше есть благаго воспитанія: ни чин, ни богатство, / 4/602 / ни фамиліа, ни милость вельмож, раз†\102\ благое рожденіе. Оно едино есть лучше всего и сего, яко сЂмя щастію и зерно воспитанію.

Пишек. Благо родить разумЂеши ли что ли?

Еродій. Не знаю. Знаю же, что он сіе поставляет извЂстным для единых избра́нных божіих. Иногда-де во убогом домикЂ, исполненном страха божія, друг роду человЂческому благо родится человЂк, не всегда же и в царских чертогах. Да уразумЂем, яко не красота мыра сего, ни тварь кая-либо, но едина благодать божія благому рожденію виновна бывает и яко благородство не лЂтами к нам прицепляется, но раждается зерно его с нами. Знаю же и сіе, яко мой отец, разъярен от коего-либо негодяя, стрЂляет на его сими словами:

О quarta luna seminate!

О malo utero gestate!

О mala mens et ingenium!

Иными же словами язвить не обык никого.

Пишек. Протолкуй же мнЂ сіи уязвленія.

Еродій. Я силы их не знаю, а скажу один их звон: / 5/611 /

О в четверту луну посЂян!

О злЂ чревоношéн матерью!

О злый у́ме и злая вродо!

Пишек. Конечно, отец твой знает римскій и еллинскій язык?

Еродій. Столько знает, сколько попугай по-французски.

Пишек. Что се? Не ругаешься ли отцу твоему?

Еродій. Сохрани мя, господи... Не так я рожден и воспитан. Я самую истину благочестиво сказал.

Пишек. Как же он, не научен римски, гово́рит римски?

Еродій. Есть у его друг, нехудо знающій римски и маленьку часть еллински. С ним он часто бесЂдуя, научился сказать нЂсколько слов и нЂсколько сентенцій.

Пишек. Ах, мой боже! Как же он могл вас воспитать, невЂжда сый?

Еродій. О премудрая госпоже моя! Носится славная притча сія: «Не ходи в чужій монастыр с твоим уставом, а в чужую церковь с твоим типиком». У нас не как у вас, но совсЂм иный род воспитанія в модЂ. У вас воспитаніе зЂло драгое. У нас же вельми дешевое. Мы воспитываемся даром. Вы же великою цЂною.

Пишек. БездЂлица! Сотницу рубликов с хвостиком потерять в год на малчика, а чрез 5 лЂт вдруг он тебЂ и умница.

Еродій. Госпоже! Деньга достает и за морем. Но гдЂ ее / 5/612 / взять? А воспитаніе и убогим нужно есть. И кошка \103\ блудлива А не находит себЂ пристанища. Избавляет же от блуда нас не деньга, но молитва туне.

Пишек. Я говорю не о подлом, но о благородном воспитаніи.

Еродій. А я размышляю не о богатом, но о спасительном воспитаніи.

Пишек. Полно же! Ты, вижу, старинных и странных дум придержи́шься Однак скажи, как он вас воспитал? Чему научил? АрифметикЂ ли и геометріи? Ученому ли коему или шляхетному язы́ку?..

Еродій. Да мнЂ и сіе невЂдомо: кто есть ученый, а ктото шляхетный язык.

Пишек. Да ты же со мною привитался разными язы́ками.

Еродій. Да сколько же сказалося, столько и знаю, не больше.

Пишек. По крайней мЂрЂ та́нчить или играть на лютню...

Еродій. А бог с вами! Я и на балалайку, не только на цымбалах не умЂю.

Пишек. Ха! ха! хе! Ему лютня и цымбали все одно. И сего-то не знает. Но, друг мой! Музыка великое врачевство во скорбех, утЂха же в печали и забава в щастіи. Да чего же он тебе научил? Скажи, пожалуй!

Еродій. Ничего.

Пишек. Умора, ей-ей! уморил ты мене смЂхом... Так, так-то у вас воспитывают?

Еродій. Так!

Пишек. Может быть, достал тебЂ чинок?

Еродій. Ни!

Пишек. Может быть, деньгу вам велику собрал или имЂніе?

Еродій. Ни!

Пишек. Так что же? Роги золотыя вам на голо†возрастил, что ли?

Еродій. Родил и возрастил нам посребренныя крила, ноги, попирающие главы зміев, нос, разстерзающій оныя. Се наша и пища, и слава, и забава! / 6/621 /

Пишек. Да у вас же крила черныя, по крайней мЂрЂ смуглыя.

Еродій. Черныя видь, но лЂтают путем посребрéнным.



А Блудливый, блудный есть то же, что невоздержный и роскошный или сластолюбный. Сей римски слично зовется discinctus (дисцинктус), сіесть распоясан. Блуд — славенскій глас — то же, что расточеніе, разліяніе, нещадЂніе, мотовство, еллински — acomia, сирЂчь нехраненіе. «О блуд! Разоритель царствам, домам, людям. Мати же его есть неблагодарность». Прим. автора. \104\



Пишек. Чего же либо научил вас, однак: нелзя не так. Конечно, есть что-то, на сердце вам напечатанное. Родители суть божій, чада же суть родительскій список, изображеніе, копіа. Как от яблони соки во вЂтвы своя, так родительскій дух и нрав преходит в чада, дондеже отлу́чатся и нововкоренятся.

Еродій. Рожденнаго на добро не трудно научить на добро, хоть научить, хоть навычить, хбть извычить. Хоть ученый, хоть звычайный, хоть привычный есть то же. От природы, яко матери, легесенько спЂет наука собою. Сія есть всеродная и истинная учительница и единая. Сокола вскорЂ научишь лЂтать, но не черепаху. Орла во мгновеніе навычишь взирать на солнце и забавляться, но не сову. Еленя легко исправишь на Ка́вказныя горы, привлечешь пить без труда из чистЂйших нагорных водотечей, но не велблюда и не вепра. Аще всяческая строит премудрая и блаженная натура, тогда како не едина она и исцЂляет и научает? Всякое дЂло спЂет, аще она путеводствует. Не мЂшай только ей, а если можешь, отвращай препятствія и будьто дорогу ей очищай; воистину сама она чисто и удачно совершит. Клубок сам собою поточится из горы: отними только ему препятствующій претыканія камень. Не учи его котиться, а только помагай. Яблони не учи родить яблока: уже сама натура ее научила. / 6/622 / Огради только ее от свиней, отрЂжь волчцы, очисти гусень, отврати устремляющуюся на корень ея урыну и.протчая. Учитель и врач — нЂсть врач и учитель, а только служитель природы, единственныя и истинныя и врачебницы, и учительницы. Буде кто чего хощет научитися, к сему подобает ему родитися. Ничто же от человЂк, от бога же вся возможна суть. Аще же кто дерзает без бога научить или научитися, да памятует пословицу: «Волка в плуг, а он в луг». ДоколЂ колцо висит из ноздрей свиніи, дотолЂ не роет. Выйми же, паки безобразит землю А.



А Так обуздаваются свиньи и нынЂ во Англіи. Сей обычай был и древле; как видно из Соломоновых «Притчей»: «Яко же колцо златое в ноздрях свиніи» и протчая... Прим. автора.



Сіе нЂсть воспитаніе и нЂсть ученіе, но обузданіе, от человЂческія помощи происходящее, всЂх беззаконников управляющее. Воспитаніе же истекает от природы, вливающія в сердце сЂмя благія воли, да помалу-малу, без препятствій возрасши, самовольно и доброхотно дЂлаем все тое, еже свято и угодно есть пред богом и человЂки. Коликое идолопоклонство восписывать человЂческим наукам и человЂческим языкам восприносить и воспричитать воспитаніе? Кая полза ангелскій язык без добрыя мысли? Кій плод тонкая наука без сердца благаго? Раз†еже орудіе злобы, бЂшенству меч и притчею сказать «крила и роги свиніи». Воззрим, госпоже \105\



Сторінка автографа притчі «Благодарний Еродій». \106\


моя, на весь род человЂческій! У них науки, яко же на торжищах купля, киплят и мятутся. Обаче, они хищнЂе суть птиц, невоздержнЂе скотов, злобнЂе звЂрей, лукавЂе гадов, безпокойнЂе рыб, невЂрнЂе моря, опаснЂе африканских пЂсков... Чего ради? / 7/631 / Того ради, яко злЂ родятся. Природа благая есть всему начало и без нея ничто же бысть, еже бысть благо. Благодарю убо неизреченным образом богу во образЂ его святом, во отцЂ моем, яко благо от его родитися сподобил мя есть. Вторая же икона божія нам есть мати наша Сего ради главным божіим дарованіем одарен чрез родителей моих; все протчее человЂческое: чин, богатство, науки и всЂ вЂтроносныи их блонды и пукли с кудрями А вмЂняю во хвост, без коего голова и живет, и чтится, и веселится, но не хвост без головы.

Пишек. Убо что ли есть благо родитися и благая природа есть что ли?

Еродій. Благая природа и врода есть благое сердце.

Пишек. Что ли есть сердце благое?

Еродій. Сердце благое есть то же, что приснотекущій источник, точащій чистыя вЂчно струи, знай, мысли.

Пишек. Что ли суть мысли?

Еродій СЂмя благих дЂл.

Пишек. ДЂла же благая суть что ли?

Еродій. Добрыи плоды, приносиміи богу, родителям, благодЂтелям в честь, славу и жертву.

Пишек. Зачем же мнЂ сердце твое не видно?

Еродій. ТЂм, что древеснаго корня не видишь.

Пишек. А ведь вся влага от кореня?

Еродій. От сердца же всЂ совЂты.

Пишек. Кая же твоя природа или врода? К чему ты рожден или врожденное тебЂ что ли? Скажи, молю! / 7/632 /

Еродій. Благодарность — вот вам начало и конец моего рожденія!

Пишек. Ах, мой боже! И ты на сем одном храмину щастія основал? Тако ли?

Еродій. Ей-ей! ТритысящолЂтная пещь неопално соблюла притчу сію: «Много хитростей знает лис Б, а еж одно великое».

Пишек. Но может ли от дождевных безгодій спасти сія, так сказать, куртая и куцая куртинка?

Еродій. ДовлЂет, как ковчег.



А Блонды, пукли, кудри — сіе значит внЂшнее украшеніе, коим мыр сей, во злЂ лежащій, аки блудница, украшается, презрЂв совЂт Христов: «ЛицемЂре! омый прежде внутренность скляницы». Прим. автора.

Б Еллинска пословица есть так: Πολλά μέα οίδεν ‛η ’αλώπηξ αλλ’ ’εχίδνος έν μέγα, римски: Multa novit vulpes, sed echinus unum magnum. Прим. автора. \107\



Пишек. МнЂ кажется, сія надежда есть паучинная одежда.

Еродій. И мнЂ видится малым червончик, но тайно там много сидит гривень.

Пишек. Сего же то ли единаго учит тебе твой отец?

Еродій. Единаго точію сего. Он родил мнЂ крила, а я сам научился лЂтать. Он вродил мнЂ благое сердце, я же самовольно навыкаю и глумлюся, сирЂчь забавляюся благодарностію. Он только часто отсЂкает мнЂ волчцы, разумЂй, поступки мои, не сличныи благодаренію, орошает бесЂдою, оживляющею ко благодарности. ВсЂ же бесЂды его, как магнитная стрЂла в сЂверную точку, праволучно поражают в сей кон: не благодарная воля — ключ адских мученій, благодарная же воля есть всЂх сладостей рай. Сыне (часто вопіет на мене), сыне мой! Ей, учися единыя благодарности. Учися, сидяй в дому, летяй путем, и засыпая, и просыпаясь. Ты рожден еси благо, и сія наука есть дщерь природы твоея. Да будет она тебЂ сладчайшим / 8/641 / и вечерним, и ранним, и обЂдним куском! Знай, что всЂ протчія науки суть рабыни сея царицы. Не буди буій! Не хватайся за хвост, минув голову. Пріемли и обращай все во благо. Да будет душа твоя желудком птиц, кои пЂсок, черепашины и камушки обращают себЂ вареніем крЂпкаго своего внутренняго жара в питательныи свои соки. Неблагодарная и ропотливая душа есть то же, что бо́льный желудок, гнушающійся всякія пищи. Благодарность же. есть твердь и здравіе сердца, пріемлющаго все во благо и укрЂпляющагося. Плоды блаженныя жизни суть радость, веселіе и удовольствіе; корень же их и древо благолиственное есть тишина сердечная, а кореню зéрном есть благодарность. Она есть дух чистый, тихий, благодушный, благовонный, весна и ведро свЂтлаго смысла. Не трещит там молнія и гром. Вопреки же, все терніе и волчцы раждаются от несытыя піявицы зависти, зависть же от ропота, ропот же от неблагодарныя воли, наполнившія сердечное нЂдро неусыпаемым червіем, безпереривно денно и нощно душу гризущим. Ах! ДЂти мои, ДЂти! Вот вам надежда и гавань! Еухаристіа.

Пишек. А что ли сіе слово значит (еухаристіа)?

Еродій. Еллины сим словом называют благодареніе.

Пишек. И так сим-то образом вас учит ваш отец? Кому же вы сіе благодареніе ваше воздавать будете?

Еродій. Богу, родителям и благодЂтелям. Оно богу жертва, родителям честь, а благодЂтелям воздаяніе. Обладатели суть первыи благодЂтели. / 8/642 /

Пишек. Чудная форма воспитанія. У нас бы осмЂяли из ног до головы вас. ГдЂ сія мода? Раз†в ЛунЂ или в дикой АмерикЂ? \108\

Еродій. Отец наш вельми страннаго сердца. Из тысящи сердец едва одно найти, согласное ему.

Пишек. Так что же протчее?

Еродій. Так не дивитеся чудной формЂ.

Пишек. Как же так? Видь не должно отставать от людей, а люде и мода одна то.

Еродій. О! о! Он от сея думы далечае, нежели китайская столица от португалскія. Он нам часто-пречасто сію притчу спЂвает:


По мосту, мосточку с народом ходи,

По разуму ж его себе не веди.

За жуком ползая, влЂзешь и сам в глинку.


Он всегда благовЂстит нам, что мода тожде есть, что мыр, мыр же есть море потопляющихся, страна моровою язвою прокаженных, ограда лютых львов, острог плЂненных, торжище блудников, удица сластолюбная, пещь, распаляющая похоти, пир бЂснующихся, лик и коровод пяно-сумозбродных, и не истрезвлятся, дондеже изнурятся, кратко сказать, слЂпцы за слЂпцем в бездну грядуще. Блажен муж, иже не идет на путь его. В началЂ видь врата его красны и путь пространный, конец же его — непроходимая пропасть, нетрéнная дебря, бездна глубока. Ах, каковых он пріемлет к себЂ? Каковыми же паки отпущает от себе юнош? Если бы ваше, дЂти мои, око прозирало так, как мое, показалися бы и в ваших очах слезы. Но око ваше есть слЂпо, и злодЂй ваш хитр, сіе источает мнЂ слезы. О юноши! Когда помышляю / 9/651 / о вас, в мыр устремляющихся, нелзя, чтоб не пала мнЂ во ум притча о волкЂ, кой, пожерши матерь незлобных агнцов и надЂв кожу ея на себе, приближился к стаду. Сын же, увидЂв мнимую матерь свою, со всЂх сил устремился к ней, а за ним безчисленныи. Також-де мнЂ приходят на память наша братія — птицы тетерваки́, ганяющіися за изобиліем пищи и уловляемыи. Но чайки, сосЂдки и дятлы бережливЂе их столько, сколько елени и сайгаки овец и волов. Послушайте, дЂти, отца вашего пЂсеньки сея:


Будь доволен малым. За многим не гонися.

СЂти, простерты на лов, — вельми бережися.

Я вам предсказываю — роскошно не жити!

На таковых-то всегда запинают сЂти.

Триста пали в неволю по гарячей страсти,

Шестьсот плачут в болЂзнях за временны сласти.

Кто благодарен богу, тот малым доволен,

А ропотник всЂм мыром не сыт и не полен.

Благодарная душа избЂжит от сЂти;

ВмЂсто же ея в сЂти попадет несытый. \109\


Не правду ли я сказал, госпоже моя, что отец наш нравоученіе всегда печатлЂет благодарностію? Во благодарности (рече) так сокрылося всякое благо, как огнь и свЂт утаился во кремешкЂ. ВЂрую и исповЂдую. Кто бо может возложить руки на чуждое, аще не прежде погубит благодарность, довольствующуюся собственным своим посылаемым ей от бога? Из неблагодарности уныніе, тоска и жажда, / 9/652 / из жажды — зависть, из зависти — лесть, хищеніе, татьба, кровопролитіе и вся беззаконій бездна. В безднЂ же сей царствует вЂчная печаль, смущеніе, отчаяніе и с неусыпным червіем удка, увязшая в сердце. Сим образом живет весь мыр.

Пишек. Но, друг мой, поколь мыр впадет в ров отчаянія, вы с вашею богинею, благодарностію, прежде погибнете от глада, не научившися сыскать мЂсто для пропитанія.

Еродій. Так ли? В сем-то ли блаженство живет? ИмЂть пропитаніе? Вижу убо нынЂ, что по вашей желудковой и череватой философіи блаженнЂйшая есть засаженная в тюрму, нежели вольная свинья.

Пишек. Вот он! Чорт знает что поет! Раз†же голод то не мука?

Еродій. Сію муку исцЂлит мука.

Пишек. Да гдЂ же ее взять?

Еродій. Когда свинія имЂет, как ли нам не достать пищи? Да и гдЂ вы видите, что свинія или наш брат, тетервак, от глада умирает? Но от прожорства или умирает, или страдает. Может ли быть безуміе безумнЂйшее и мерзостнЂйшая неблагодарность богу, промышляющему о нас, как бояться глада? Нужнаго видь никто не лишается. Почто клевещете на владыку вселенныя, аки бы он гладом погублял своих домочадцов? Пища насущна от небеснаго отца всЂм подается тваря́м. Будь только малым доволен. Не жажди ненужнаго и лишняго. Не за нужным, но за лишним за море пловут. От ненужнаго и лишняго — всякая трудность, всяка погибель. Всякая нужность видь есть дешева и всякая лишность есть до́рога. Для чего дорога / 10/661 / и трудна? Для того, что не нужна и напротив того. Мы гайстры есмы. Ямы зеліе, вкушаем зéрно, поядаем зміи, рЂдко снЂдаем буфоны и пищи никогда не лишаемся; только боимся прожорливости. О боже! Кая чародЂйка ослЂпила очи наши не видЂти, что природная нужда малою малостію и малским малым удовляется и что необузданная похоть есть тожде, что питливая піявица, раждающая во един день тысящу дщерей, никогда же рекших: «ДовлЂет!».

Пишек. Отрыгну слово еллинское μάλα εύ̃ (ма́ла эи) или турское пек эи. — «Вельми́ добрЂ». «Благо же!» Но питливая піявица разноо́бразно из околичностей может видь помалу-малу насосать себЂ многаго добреца, но уже сухая \110\ ваша, немазаная, по пословицЂ, и нЂмая благодарность, скажи, молю, кія́ вам принесет плоды? Чино́к ли, или грунтик, или имперіалик, что ли? Скажи, умилосердись!

Еродій. Она нам не приносит многих плодов, но един великій.

Пишек. В одном не много видь добраго найдешь.

Еродій. Отец наш славословит, что все всяческое, всякая всячина и всякая сплетка, соплетающая множество, нЂсть блаженная; токмо блаженное есть едино тое, что единое точію есть. На сем едином, сего же ради и святом, птица обрЂте себЂ храмину и горлица гнЂздо себЂ; еродіево же жилище предводителствует ими. «Окаянен (рече) всяк человЂк есть и всуе мятется, не обрЂтшій единое».

Пишек. Да подай же мнЂ в руки оное твое единое!

Еродій. Премудрая и цЂломудрая госпо́же! Наше добро во огнЂ / 10/662 / не горит, в водЂ не тонет, тля не тлит, тать не крадет. Как же вам показать? Я единосердечен отцу есмь и в том, что щаетія и нещастія нелзя видЂть. Обое сіе дух есть, простЂе сказать — мысль. Мысли в сердцЂ, а сердце с нами, будьто со своими крылами. Но сердце невидное. Ведро ли в нем и весна, и брак или война, молнія и гром, — не видно. Отсюду-то и прелщеніе, когда нещасных щасливыми, вопреки же, блаженных тво́рим бЂдными.

Пишек. Однак я ничему не вЂрю, поколь не ощупаю и не увижу. Таковая у мене из младых лЂт мода.

Еродій. Сія мода есть слЂпецкая. Он ничему не вЂрит, поколь не ощупает лбом стЂны и не падет в ров.

Пишек. По крайней мЂрЂ назови именем духовное твое оное едино. Что ли оно?

Еродій. Не хочется говорить. Певно, оно вам постылою покажется пустошью.

Пишек. ЗдЂлай милость, открой! Не мучи.

Еродій. Оно еллински именуется — χαρά или εύφροσύνη (эвфросина).

Пишек. Но протолкуй же, Христа ради, что значит сія твоя харя?

Еродій. Будете видь смЂяться.

Пишек. Что ж тебЂ нужды? СмЂх сей есть пріятельскій.

Еродій. Оно есть веселіе и радость.

Пишек. Ха! ха! ха! ха!.. Христа ради, дай мнЂ отдохнуть... Уморишь смехом... Здравствуй же и радуйся, гол да весіол! Ты мнЂ сим смЂхом на три дня здравія призапасил.

Еродій. Для мне видь лучше веселіе без богатства, нежели богатство без веселія.

Пишек. О мати божая, помилуй нас!.. Да откуду же тебЂ радость сія и веселіе? Оттуду, что ты гол? / 11/671 / Вот! в какую пустошь ваша вас приводит благодарность. Хорошо ве- \111\селиться тогда, когда есть чем. Веселіе так, как благовонное яблочко Оно не бывает без яблони. Надежда есть сего яблока яблонь. Но не твéрда радость вЂтренно веселіе есть что ли? Пустая мечта — мечéтна пустыня, соніе востающаго. Еродій. Воистину тако есть Всяк тЂм веселится, что обожает, обожает же тое, на что надЂется. Павлин надЂется на красоту, сокол на быстроту, орел на величество, еродій же веселится тЂм, что гнЂздо его твердо на еди́нЂ. Порицаете во мнЂ тое, что я гол да весіол. Но сіе же то самое веселит мене, что моя надежна надЂжа не на богатствЂ. НадЂющійся на богатство в кипяших морских волнах ищет гавани. Радуюся и веселюся, яко гнЂздо наше не на сахарном ліодке, не на золотом пЂскЂ, не на буяном возкЂ, но на облачном столпЂ возлюбленнаго храма, красящаго всю кифу, кифу адамантову, святаго Петра кифу, ей же врата адова вовЂк не одолЂют. Впротчем, в кую суету наша нас воводит благодарность? Не клевещите ее. Она никогда не низводит во врата адова. Она избавляет от врат смертных. Благодарность входит во врата господня, неблагодарность во адская, возлюбив суету мыра сего паче бысерей, иже суть заповЂди господни, и путь нечестивых, аки свинія блато, предизбравшая паче пути, им же ходят блаженны непорочныи. Что бо есть оный бог: «В них же бог мыра сего ослЂпил разумы»? Бог сей есть неблагодарность. ВсЂ духом ея водимыи, / 11/672 / аки стадо гергесенское, потопляются во езерЂ сует и увязают во блатЂ своих тлЂнностей, ядуще вся дни живота своего и не насыщающеся, жаждущіи, ропотливы и день от дня неблагодарны; понеже бо не искусиша божія заповЂди имЂти в разумЂ и презрЂли вкусити ангелскаго сего хлЂба, услаждающаго и насыщающаго сердце; сего ради предаде их вышній во свинныи мудрованія искати сытости и сладости там, гдЂ ея не бывало, и боятися страха, идЂ же не бЂ страх, дабы из единыя несытости 300 и из единыя неблагодарности 600 родилося дщерей во истомленіе и мученіе сердцам и тЂлесам их и во исполненіе Исаиных слов: «Сами себЂ ражжегосте огнь вожделЂній ваших, ходите убо во пламенЂ огня вашего и опаляйтеся». Не гордость ли низвергнула сатану в преисподнюю бездну? Она изгнала из рая Адама. Что убо есть рай? Что ли есть благовидная свЂтлость высоты небесныя, аще не заповЂди господни, просвЂщающія очи? Что же паки есть гордость, аще не бЂсовская мудрость, предпочитающая драгоцЂнныя одежды, сластныя трапезы, свЂтлыя чертоги, позлащенныя колесницы и аки бы престол свой поставляющая вышше скиптра и царствія божія, вышше воли и заповЂдей его? Не только же, но и всЂ служебныи духи (разумЂй, науки мырскія) возносятся и возсЂдают вышше царицы своея, вышше божія премудрости. Кто есть мати сих блядивых и \112\ презорливых бЂсиков? — гордость. Гордости же кто мати? — зависть. Зависти же кто? — похоть. Похоти же кто? — неблагодарность. Неблагодарности же кто? — никто! Тут корень и адское тут дно. Сія адская душка, жаждна утроба, алчная бездна, рай заповЂдей господних презрЂвшая, никогда же ничим же удовляется, / 12/681 / дондеже живет, пламенем и хврастіем похотей опаляется, по емерти же го́рЂе жжется угліем и жупелем своих вожделЂній. Что бо есть сердце, аще не пещь, горящая и дымящая вЂчно? Что же паки есть смерть, аще не от снов главный сон? Беззаконную бо душу, не спящую видь во внутреннем судилишЂ, зерцалом, тайно образующим живо беззаконія, тайно уязвляет свЂжая память, во снЂ же го́рЂе ужасными мéчтами, страшными привидЂній театрами и дикоо́бразными страшилищами смущает и мучит таяжде вЂчности памятная книга, грозящи достойною местю. Из неблагодарнаго сердца, аки из горнила вавилонскаго, похотный огнь пламенными крилами развЂваяся, насиліем сердце восхищает, да, яже ненавидит, таяжде и творит и тЂмижде мучится. Ничто же бо есть вЂчная мука, токмо от самаго себе осуждатися, быти достойным мести. ГрЂх же достоинством, аки жалом, уязвляет душу, покрывающей тмЂ и находящу страху. НадлЂтает же страх оттуду, яко помыслы, не обрЂтая помощи, аки гавани, и не видя ни малаго свЂта надежды; помышляя, ужасаются, разсуждая, недоумЂвают, како бы улучити исход злоключенію... Отсюду раскаеваются без ползы, болят без отрады, желают без надежды. Вот сей есть исход сердцу неблагодарну!

Пишек. Уа! Как балалайку, наладил тебе твой отец. Бряцаешь не вовся глупо. Для мене мило, что сердце есть то же, что пещь.

Еродій. Всякое сердце есть жертвенник, огнище или каминок...

Пишек. Что же ты замолк?

Еродій. Желаніе есть то неугасаемый огнь, день и нощь горящій. Дрова суть то вся, желаемая нами. Сіе горнило и сія бездна — угліе огненное, куреніе дыма восходящія / 12/682 / до небес и нисходящія до бездн пламенныя волны вЂчно изблевает, са́ма сущи морских бездн и ширина небес всЂх. Тут-то слично подобает сказать святаго Іси́дора слово. «О человЂче! Почто дивишься высотам звЂздным и морским глубинам? Внійди в бездну сердца твоего! Тут-то дивися, аще имаши очи». О, глубокое сердце человЂку, и кто познает его? О, сердце и воля, безпредЂльный и безконечный аде!

Пишек. Видь же и твое сердце горит, и курит, и дымится, кипит, клокощет, пЂнится. Так ли?

Еродій. Со́дома видь горит, курит и протчая, сирЂчь неблагодарное сердце. О всЂх бо неблагодарных пишется: \113\ «Горе им, яко в путь Каинов поидоша...» Но не всЂ же суть сердца Каиновы. Суть и Авелевы жертвенники благовонныи, яко кадило дым, возвЂвающіи во обоняніе господа вседержителя. Не вЂсте ли, госпоже моя, яко пеларгіянскій род есмы, раждаемый ко благодарности? Сего ради и от человЂк благочестивыи нашим именем знаменаются (еродіос), божіе бо благоуханіе есмы. Не воздаем безумія богу, тщаніем не лЂнивы, духом горяше, господеви работающе, упованіем радующеся, скорби терпяще, в молитвах пребывающе, о всем благодаряще, всегда радующеся.

Пишек. Раз†же у вас благочестіе и благодарность есть тожде?

Еродій. Раз†же то не тожде есть: благое чествовать и благій дар за благо почитать? Благочестіе чествует тогда, ко.гда благодарность почтет за благое. Благочестность есть дщерь благодарности. Благодарность есть дщерь духа вЂры. Тут верх... Вот вам Араратска гора!

Пишек. Признаюся, друже, что сердце мое нудится дивитися сердцу, / 13/691 / неописанной (по глаголу твоему) безднЂ Оно мнЂ час от часу удивителнЂе. Слово твое дЂйствует во мнЂ, будьто жало, впущенное в сердце пчелою.

Еродій. Сего ради ублажаю вас.

Пишек. О чем?

Еродій. О том, что ваше желаніе, или аппетит, начал остритися ко единой сладчайшей и спасителнЂйшей со всЂх пищей пищЂ. Как денница солнце, так и сіе знаменіе ведет за собою здравіе. Недужной утробЂ мерзка есть ядь самая лучшая и яд для нея. Здравое же и обновленное, яко орляя юность, господем сердце преображает и яд в сладкополезну ядь. Кая спасителнЂе пища, как бесЂда о богЂ? И всЂ гнушаются. Что горестнЂе есть, как пароксизмами мырских сует волноватися? И всЂ услаждаются. Откуду сія превратность? Оттуду, яко глава у них болит. Бо́льны, послЂды же мéртвы, и нЂсть Елиссея сих умонеду́жных и сердобольных отроков воскресити. Что бо есть в человЂкЂ глава, аще не сердце? Корень древу, солнце мыру, царь народу, сердце же человЂку есть корень, солнце, царь и глава. Мати же что ли есть болящаго сего отрока, аще не перломатерь, плоть тЂла нашего, соблюдающая во утробЂ своей бысер оный: «Сыне, храни сердце твое!» «Сыне, даждь мнЂ сердце твое!» «Сердце чисто созижди во мнЂ, боже!». О блажен, сохранившій цЂло цЂну сего маргарита! О благодарносте, дщерь господа Саваофа, здравіе жизнь и воскресеніе сердцу!

Пишек. Пожалуй, еще что-либо поговори о сердцЂ. Вельми́ люблю.

Еродій. О любезная госпо́же моя! ПовЂрьте, что совершенно будете спокойны тогда, когда и думать / 13/692 / и \114\ бесЂдовать о сердцЂ не будет вам ни омерзЂнія, ни сытости. Сей есть самый благородный глум. Любители же его нареченны — «царское священіе».

Пишек. Для чего?

Еродій. Для того, что вся протчая дЂла суть хвост, сіе же есть глава и царь.

Пишек. Ба! А что значит глум? Я вовся не разумЂю. Мню, яко иностранное слово, сіе,

Еродій. Никако. Оно есть ветхославенское, значит то же, что забава, еллински (διατριβή — діатріба), сирЂчь провожденіе времени. Сей глум толико велик, яко нарочито бог возбуждает к нему: «Упразднитеся и уразумЂйте», толико же славен, яко Давид им, яко же царским, хвалится: «Поглумлюся в заповЂдех твоих». Древле един точію Израиль сею забавою утЂшался и наречен язы́ком святым, протчіи же языцы, гонящіи и хранящіи суетная и ложная, — псами и свиніями. Сей царскій театр и дивный позор всегда был присный и неразлучный всЂм любомудрым, благочестивым и блаженным людем. Всякое позорище ведет за собою скуку и омерзЂніе, кромЂ сего; паче же сказать: чем болЂе зрится, тЂм живЂе рвется ревность и желаніе. Елико внутреннЂе отверзается, толико множайшая и сладчайшая чудеса открываются. Не сей ли есть сладчайшій и несытый сот вЂчности? Мыр несытый есть, яко не удовляет. ВЂчность несыта, яко не огорчает. Сего ради глаголет: «Сыне, храни сердце твое». Разжевав, скажите так: «Сыне, отврати очи твои от сует мырских, перестань примЂчать враки его, обрати сердечное око твое во твое же сердце. Тут дЂлай наблюденія, тут стань на стражЂ со Аввакумом, тут тебЂ обсерваторіум, / 14/701 / тут-то узриш, чего никогда не видал, тут-то надивишься, насладишься и успокоишься».

Пишек. Но для чего, скажи мнЂ, всЂ сердце презирают?

Еродій. Для того, что всЂ его цЂны не прозирают. Сердце подобно царю, во убогой хижинкЂ и в ризЂ живущему. Всяк его презирает. А кому явилося величествіе его, тот, пад ниц, раболЂпно ему покланяется и сколь можно, все презрЂв, наслаждается его и лица и бесЂды. Слово сіе: «Сыне, храни сердце твое» — сей толк и сок утаевает. Сыне! не взирай на то, что твое тЂлишко есть убогая хижинка и что плоть твоя есть плетка и тканка простонародная, по́ртище подлое, слабое и нечистое. Не суди по лицу ничего, никого ни себе. В хижинкЂ той и под убогою тою одеждою найдешь там царя твоего, отца твоего, дом твой, ковчег его, кифу, гавань, петру и спасеніе твое. Быстро только храни, блюди и примЂчай. А когда паки Давид гов́рит: «Поглумлюся в зап[овЂдех] твоих» — не то же ли есть, что сказать так: «Наслаждуся твоего лица, словес твоих, совЂтов и повелЂ- \115\ній»? Самое видь величествіе его неизреченно удивляет прозорливца. Не пустый видь вопль сей: «ИсповЂмся тебЂ, яко страшно удивил мя еси». В древняя лЂта между любомудрыми востал вопрос сей: «Что ли есть наибольшее?..» О сем всЂ размышляли чрез долгое время, лЂтом и зимою, нощію и днем. Породилися о сем книги. Отдавалося от ученых гор по всей вселеннЂй многое многих отвЂтов и разногласное эхо. Тогдато размЂсишася и сліяшася языцы. Востал язык на язык, голова на голову, разум на разум, сердце на сердце... В сем столпотвореніи обрЂтеся муж нЂкій, не ученый, но себе прозрЂвшій. Сей, паче надежды, обезглавил Голіафа. Смутилася и воскипЂла вся мусикія, поющая пЂсни бездушному / 14/702 / истукану, тлЂнному сему мыру, со златою его главою — солнцем. Злоба правдЂ прирази́лась, но о кифу вся разбилась. Востали борющія волны, но побЂду достала славна сія слава: «ПосредЂ (рече) вас живет то, что превышше всего есть». О боже, коль не слична мусикія без святаго духа твоего! И коль смЂхотворна есть премудрость, не познавшая себе! Сего ради молю вас, любезная госпо́же моя, не смЂйтеся и не хулите отца моего за то, что ничего нас не научил, кромЂ благодарности. Я стану плакать, утеку и полечу от вас.

Пишек. Постой, постой, любезный мой Еродій! НынЂ не только не хулю отца твоего, но и благословлю и хвалю его. НынЂ начало мнЂ, аки утро зарЂть, тако открыватися, коль великое дело есть благодарность! Сотвори милость, еще хотя мало побесЂдуй.

Еродій. О добродЂйко моя! Пора мнЂ за моим дЂлом лЂтЂть.

Пишек. Друже мой сердечный! Я знаю, что отец твой есть милосердая и благочестивая душа, не разгнЂвается за сіе.

Еродій. Чего ж вы желаете?

Пишек. Еще о сем же хоть мало побесЂдуем.

Еродій. Станем же и мы ловить птицу тысячу лЂт.

Пишек. Что се ты сказал?

Еродій. Вот что! НЂкій монах 1000 лЂт ловил прекраснЂйшую из всЂх птиц птицу.

Пишек. Знал ли он, что уловит?

Еродій. Он знал, что ее вовЂки не уловит.

Пишек. Для чего ж себе пусто трудил?

Еродій. Как пусто, когда забавлялся? Люде забаву купуют. Забава есть врачевство и оживотвореніе сердцу.

Пишек. Вот раз†чудный твой глум и дивная діатриба!

Еродій. Воистину чудна, дивна и прекраснЂйша птица есть вЂчность.

Пишек. О! Когда вЂчность ловил, тогда не всуе трудился. ВЂрую, что она / 15/711 / слаже меда. Посему великое дЂло есть сердце, яко оно есть вЂчность. \116\

Еродій. О любезная мати! Истину рекла еси. Сего толикаго дара и единаго блага слЂпая неблагодарность, не чувствуя за 1000 бездЂлиц, всякій день ропщет на промысл вЂчнаго и сим опаляется. Обратися, окаянное сердце, и взглянь на себе самое — и вдруг оживотворишься. Почто ты забыло себе? Кто отверзет око твое? Кто воскресит память твою, блаженная бездно? Како воля твоя низвергнула тебе во мрачную сію бездну, преобразив свЂт твой во тму? Любезная мати, разумЂете ли, откуду родится радуга?

Пишек. А скажи, пожалуй, откуду? Я не знаю.

Еродій. Когда смотрит на себе в зерца́лЂ пречистых облачных вод солнце, тогда его лице, являемое во облаках, есть радуга. Сердце человЂческое, взирая на свою самую ипостась, воистину раждает предЂл обуреваній, иже есть радостная оная дуга Ноева:


Пройшли облака,

Радостна дуга сіяет.

Пройшла вся тоска.

СвЂт наш блистает.


Веселіе сердечное есть чистый свЂт ведра, когда миновал мрак и шум мырскаго вЂтра

Дуга, прекрасна сіяніем своим, како ты нынЂ отемнЂла? Деннице пресвЂтлая, како нынЂ с небесе спала еси? Ау! Низвергла тебе гордость, дщерь безчувственныя неблагодарности, предпочетшая хобот паче главы, сЂнь преходящу паче мамврійскаго дуба. Еже бо кто обожает, в то себе преображает Удивительно, како сердце из вЂчнаго и свЂтлаго преображается в темное и сокрушенное, утвердившися / 15/712 / на сокрушеніи плоти тЂла своего. Таков, аще себЂ зол, кому добр будет? «Разумивый же праведник себЂ друг будет и стези своя посредЂ себе упокоит». Сіе есть истинное, блаженное самолюбіе — имЂть дома, внутрь себе, все свое некрадомое добро, не надЂяться же на пустыя руги и на наружныя околицы плоти своея, от самаго сердца, аки тЂнь от своего дуба, и аки вЂтвы от корене, и аки одежда от носящаго ее, зависящія. Вот тогда-то уже раждается нам из благодарности матерЂ подобная дщерь, еллински именуемая αυταρκει̃α (автаркЂя), сирЂчь самодовольность, быть самым собою и в себЂ довольным, похваляемая и превозносимая, яко сладчайшій истиннаго блаженства плод, в первом Павловом письмЂ к Тимофею, в стихЂ 6-м так: «Есть снисканіе веліе — благочестіе с доволством». Вот вам два голубиная крила! Вот вам д†денницы! Д†дщери благодарности — благочестноеть и самодоволность. «И полещу и почію». Да запечатлЂется же сія бесЂда славою отца моего сею: главизна вос- \117\питанія есть: 1) благо родить; 2) сохранить птенцеви младое здравіе; 3) научить благодарности.

Пишек. Ба! На что ж ты поднял крила?

Еродій. Прощайте, мати. Полечу от вас. Сердце мое мнЂ зазирает, что не лечу за дЂлом.

Пишек. По крайней мЂрЂ привитайся з дочерьми моими.

Еродій. ЗдЂлайте милость! Избавте мене от вашего / 16/721 / типика.

Пишек. Мартушка моя поиграет тебЂ на лютнЂ. Вертушка запоет или потанчит. Они чрез верх благородно воспитаны и в модЂ у господ. А Кузя и Кузурка любимы за красоту. Знаешь ли, что они пЂсеньки слагают? И вЂришь ли, что они в модЂ при дворЂ у Марокскаго владЂлца? Там сынок мой пажем. Недавно к своей роднЂ прилетЂл оттуда здешній попугай и сказал, что государь жаловал золотую табакирку...

Еродій. На что ему табакирка?

Пишек. Ха-ха-ха! На что? Наша видь честь зависит, что никто удачнЂе не сообразуется людям, как наш род. Носи и имЂй, хоть не нюхай. Знаешь ли, как ему имя?

Еродій. Не знаю.

Пишек. Имя ему ПЂшок. Весьма любезное чадо.

Еродій. Бога ради, отпущайте мене!

Пишек. Куда забавен скакун! Как живое сребро, всЂми составами мает. Принц любит его, цЂлые часы проводит с ним, забавляясь.

Еродій. О сем его не ублажаю, ни завижу. Прощайте!

Пишек. Постой, друг мой, постой! А о благом рожденіи не сказал ты мнЂ ни слова? Так ли? О-о, полетЂл! Слушай, Вертушка! Что-то он, поднимаясь, кажется, сказал...

Вертушка. Он сказал, матушка сударыня, вот что: о благом рожденіи принесу вам карту.

Пишек. А когда же то будет?

Еродіи не лгут. Он в слЂдующем мЂсяцЂ маЂ паки посЂтил сію госпожу. Принес о благом рожденіи свиток, но не мог ничем ее утЂшить: толь лютая терзала ее печаль. Никогда жесточае не свирЂпЂет печаль, как в то время, когда сердце наше, основав надЂжду свою на лживом / 16/722 / морЂ мыра сего и на лжекамнях его, ýзрит, наконец, опровержéнное гнЂздо свое и разоряющійся град ложнаго бЛаженства. Господин ПЂшок, прескакивая из окна на окно, упал на двор из горних чертогов, сокрушил ноги и отставлен от двора. Сверх того, старшія дщери начали безчинствовать и хамским досажденіем досаждать матерЂ. Вскоре она умре, дом же стал пуст. Тогда, аки желЂзо на водЂ, восплыла на верх правда, яко силнЂе всего есть страх божій и яко благочестивая \118\ и самодовольна́я благодарность превосходит небо и землю.

Еродій, отлЂтая, повЂсил на цвЂтущем финикЂ лист сей:



СВИТОК

о благом рожденіи чад ради благочестивых, сострастных и здравых родителей.


СЂй в перву и втору луну, сирЂчь в квадру,

СЂй, изшед из пиров и бесЂд священных.

ЗрЂв мертвеца или страшен позор не сЂй.

Заченшей сверх не сЂй. Не в мЂру пян не сЂй.

Зачéнша да носит в мыслях и в позорах святых,

И в бесЂдах святых, чужда страстных бурей,

В тихом безстрастіи во зрЂніи святых.


Тогда собудется: «И пройде дух хлада тонка и тамо бог» (Книга Царств).

По сем гайстер вознесся выспрь, воспЂвал малороссійску пЂсеньку сію:


Соловеечку, сватку, сватку!

Че бывал же ты в садку, в садку?

Че видал же ты, как сЂют мак?

Вот так, так! СЂют мак.

А ты, шпачку, дурак...


Сію пЂсеньку мальчики, составив лик, сирЂчь хор, или коровод, домашніи его пЂвчіи во увеселеніе спЂвали святому блаженному епископу Іоасафу Горленку.



Аминь. \119\












Попередня     Головна     Наступна         Примітки


Етимологія та історія української мови:

Датчанин:   В основі української назви датчани лежить долучення староукраїнської книжності до європейського контексту, до грецькомовної і латинськомовної науки. Саме із західних джерел прийшла -т- основи. І коли наші сучасники вживають назв датський, датчанин, то, навіть не здогадуючись, ступають по слідах, прокладених півтисячоліття тому предками, які перебували у великій європейській культурній спільноті. . . . )



 


Якщо помітили помилку набору на цiй сторiнцi, видiлiть ціле слово мишкою та натисніть Ctrl+Enter.

Iзборник. Історія України IX-XVIII ст.