Уклінно просимо заповнити Опитування про фемінативи  


Попередня     Головна     Наступна





Владимир Артамонов

ПОЗИЦИИ ГЕТМАНСКОЙ ВЛАСТИ И РОССИИ НА УКРАИНЕ В КОНЦЕ XVII — НАЧАЛЕ XVIII ВЕКА


Антитурецкий Вечный мир России и Речи Посполитой 1686 г. изменил в их пользу ситуацию в Восточной Европе. На Украине анархия и руина 1663 — 1687 г. сменились относительной стабилизацией.

25 июля 1687 г. первое лицо в правительстве «великой государыни и великой княжны Софьи Алексеевны, Всея Великия и Малыя и Белыя России самодержицы», полонофил В. В. Голицын рекомендовал украинскому войску избрать гетманом расчетливого, с польским лоском, генерального есаула И. С. Мазепу. Седовласый на шестом десятке жизни старец перед Евангелием, православным крестом и Богом принес присягу на верность России.

К этому времени военный потенциал России (164 тыс. войск и до 50 тыс. иррегулярных) в несколько раз превышал силу польско-литовской унии. Вызревавшая империя первых Романовых включала сотни племен и народов от Кольского полуострова, Брянска, Харькова и Астрахани до Тихого океана. Ликвидируя туземные органы власти, она удачно использовала национальные формирования и местных правителей, оставляя им пустые титулы «князей» и «царевичей». Русская сфера влияния простиралась на Левобережную и Коронную Правобережную Украину (до Ягорлыка) и на Запорожье. Сфера реальных претензий охватывала все «русские» (восточно-славянские) земли до Вильнюса и Западного Буга, ибо ни одно правительство России с XV в. не отказывалось от древнерусского наследства, возводя свою государственность к киевскому началу. Запросно-дипломатическими в 1689 г. были претензии на Крым, Очаков и Азов 1.

Второе по величине после России европейское государство — Речь Посполитая — быстро теряла агрессивность и уходила в самоизоляцию. Максимумом ударной военной силы шляхетская республика обладала в конце XVI — первой половине XVII в., когда сфера ее претензий выплескивалась далеко за пределы польского этнического ядра — до Москвы и Дуная. Ахиллесовой пятой Речи Посполитой оказалась Украина. Создать по примеру России засечную оборонительную систему против крымских набегов польско-литовское государство не могло. Не удалось создать и эффективную пограничную казацкую службу, наподобие, например, сербо-хорвато-валашской «Военной границы» Габсбургов. Отсюда постоянные конфликты между украинским казачеством, не находившим себе места в традиционном обществе Речи Посполитой и правящем классе этого государства.

Православный казацкий пояс от Днестра до Северского Донца был не только антитатарским, но и антипольским. Национально-освободительная война украинского народа (1648 — 1654), русское вторжение (1654 — 1656), шведский «потоп» (1655 — 1660) сильно ослабили шляхетскую республику. Однако и в конце XVII — начале XVIII в. польское правительство, располагая войском в 28 — 33 тыс. чел., претендовало на Молдавию и Валахию, выход к Черному морю в районе между Дунаем и Днепром и на водружение креста на соборе Святой Софии. Польское культурное влияние достигало в то время Смоленска, Киева и Москвы.

Неоспоримым наследством Короны Польской (с 1569 и до 1710 г.!) шляхта продолжала считать (помимо Правобережной) и Левобережную Украину, а также Запорожье 2. Ян III Собесский не исключил из своего титула Черниговщину, Смоленщину и Киевщину и заводил собственных «запорожских гетманов». Однако фактически польский контроль восточнее Волыни и Подолья был слабым.

Почему же граница сферы влияния правобережного казачества установилась по р. Случь? Скорее всего, потому, что западнее ее польская государственность, утвердившись вплоть до Каменца-Подольского и Владимира Волынского, успела пустить на украинских землях глубокие корни и основательно полонизировать «русскую» феодальную верхушку на Холмщине, Червоной Руси и Волыни. За Случь на запад почти не перекинулось восстание Наливайко 1594 — 1596 гг., почти до Случи доходила по Гадячскому договору 1658 г. западная граница «Руського княжества». «По всей Украине от Днепра до Днестра и вверх по Случи не будет ноги лядской!» — заявляли во время восстаний правобережные казаки.

Не Днепр, а восточная граница сферы польского социального влияния, проходившаяся от Случи на север, делила Украину надвое.

Украинская государственность и военная сила, воссозданная заново в середине XVII в., лишь в идейном плане могла обращаться к древним киевским традициям. Сфера их действия в конце XVII — начале XVIII в. охватывала только часть украинской этнической территории. Украинцы имели свое самосознание, традиции, государственность и культуру, тяготевшие в XVII — XVIII вв. не к Польше, а к России. Гнет шляхты запалил «заклятую» вражду к ляхам и два этих славянских народа разделила большая кровь.

С помощью России Левобережная Украина полностью, а Правобережная, в значительной мере, очистились от шляхетского господства. К моменту Переяславской Рады, на спаде Освободительной войны, украинский народ четко осознавал преимущества «федеративной связи» с единоверным и единоплеменным русским народом. Промосковская ориентация на Украине традиционно имела больше сторонников, чем пропольская и протурецкая. Поэтому и не было массовой украинской колонизации, например, в Малую Польшу, Белоруссию или Крым, но была на восток, на территорию России.

После Руины и разделов украинских земель в 1667, 1672, 1686 г. Польшей, Турцией и Россией военный потенциал казачества стал намного слабее, чем при Богдане Хмельницком, 100-тысячное войско которого распространяло влияние до Сана, Полесья и Могилева. Вместо одного образовалось три очага украинской военной силы: Гетманщина с центром в Батурине (до 40 тыс. войск), Запорожская Сечь (от 10 до 20 тыс.) и казачество Правобережья с центром в Фастове (5 — 10 тыс.) Активность каждого из них определялась мощью польского, русского или турецкого протектора. Сфера действий и «претензий» любого «ханского», «русского», «польского» гетмана и гетманчика зависела от силы Крыма, России или Польши.

Накопившая при Мазепе под протекторатом России большой экономический потенциал «Гетманщина», охватывавшая не более 1/5 — 1/6 украинской этнической территории, распространяла влияние на Правобережную Украину до Случи, на Подолье и Запорожье.

В антироссийских документах мазепинцев (например, Петрика, Орлика) появлялись тезисы, свидетельствующие о претензиях старшинской верхушки Гетманщины на входившую в состав России Слободскую Украину (где численность пяти слободских полков достигала 10 — 12 тыс.), Северщину и Область Войска Донского 3. Не найдено документов, которые бесспорно говорили бы о существовании в этой среде планов объединения всех «русских» (белорусских и украинских) земель Короны Польской и Великого княжества Литовского под властью Мазепы и о претензиях на причерноморские степи и Крым.

Гетманщина при Мазепе стала необычайно ценным форпостом для Москвы в регионе от Греции до Польши. Став по сути советником русского правительства по внешнеполитическим и украинским вопросам, Мазепа поставлял с юго-востока в Москву огромный объем информации, а заодно и свою личную переписку для просмотра. Почти ежегодно Мазепа получал почетные награды за экспедиции против татар — хрустальные оправленные золотом кубки, аксамитные кафтаны на соболях с алмазными пуговицами, сабли в золотой оправе и т. п.

Военный потенциал российской Гетманщины в конце XVII — начале XVIII в. был меньше калмыцкого, насчитывавшего от 50 до 75 тыс. сабель. И хотя пешее, в основном, казачье войско не было способно к стратегическим броскам подобно калмыкам, но политический вес гетмана Мазепы в России был выше, чем хана Аюки (1642 — 1724) в связи с упоминавшейся вовлеченностью первого в польские, крымские, молдаво-валашские и другие дела.

Войти на равных в круг владетелей Восточной Европы Мазепа не мог и не пытался. Даже Богдан Хмельницкий обращался к крымскому хану с титулом «царь» и считал себя правителем низшего ранга по сравнению с падишахом, польским королем, московским царем, обращавшимся друг к другу как «брат» к «брату». (Всего лишь с 1681 г. русские цари перестали именовать крымского хана «братом», понизив для себя его ранг.) 4

Фактически самостоятельная Запорожская Сечь (признанная в 1686 г. Польшей и в 1700 г. Турцией за Россией) не считала себя зависимой ни от Гетманщины, ни от Москвы. «Истинные сыны Малой России» (как обращался к запорожцам Мазепа) претендовали на получение особых грамот от ханов, королей и царей и сепаратно договаривались с Бахчисараем и Варшавой о войне и мире. Сфера влияния Сечевого войска покрывала запорожские степи по левому и правому берегу Днепра от Переволочны до Казыкермена и захватывала Правобережную Украину. Сечь не только соперничала с Гетманщиной, но и претендовала на главенство над ней. «Царского величества Войска Запорожского Обоих сторон Днепра гетман» Мазепа именовался казаками «московским духом». (Так сообщал он в Москву.)

Правобережное казачество обязано своим возрождением Яну III Собесскому (1629 — 1696), который восстановил его после начала войны с Турцией в 1683 г. Однако к концу XVII в. отношения казацких полков Правобережья с властями Речи Посполитой очень осложнились. 5 — 10-тысячное казачество правого берега считало Галичину и Волынь «Руской землей» и при случае провозглашало лозунг «Ляхов за Вислу!», но не имело сил распространять свое влияние западнее Случи и Подолии. Если Гетманщина была в однозначной зависимости от России, то на Правобережье соперничали Москва, Варшава, Бахчисарай,.а также Сечь и Батурин. Полковник Самусь именовался титулом «гетмана Его Королевской Милости Войска Запорожского», что вызывало недовольство Москвы. «Батько казацкий» С. Палий, прославившийся боевыми подвигами и защитой поспольства от татар и ляхов, принимал для своих казаков сукна, кафтаны, злотые и ефимки одновременно от поляков и русских и заказывал у Мазепы знамена «без надписей и титл, только с крестами». В последние годы войны с Турцией не поляки, а казачьи атаманы — Палий, Абазин, Ярема, Барабаш вели боевые действия.

Османская империя (100 тыс. пехоты, 15 тыс. конницы, 50 тыс. матросов), несмотря на откат с 1683 г. из Центральной Европы, не отказывалась от претензий на земли вплоть до Словакии, Киева, Харькова и Среднего Дона 6. Для Стамбула «украинский фронт» был третьестепенным после балканского и иранского. Возложив на Бахчисарай задачу защиты своих границ в регионе, турки не ставили, как Россия, приоритетной цели собирания всех украинских территорий под скипетр падишаха.

Ядром силы Великого Крымского Юрта (всего до 70 тыс. сабель) была Перекопская орда, а буферной зоной вдоль казацкого пояса — «ногайский щит» от Дуная до Кубани вместе с Западной Черкессией 6. «Сфера влияния» (набегов) крымцев и ногайцев достигала Ясс, Львова, Киева, Тамбова и Западной Черкессии, а в «сферу амбиций» входили Молдавия, Северный Кавказ до Кабарды, Украина до Подолии, Случи, Полесья и часть донских и калмыцких степей. (Крымские ханы болезненно восприняли включение Подолии в 1672 г. в состав не Крыма, а Турции и надеялись перетянуть на свою сторону Гетманщину, используя подвассальных «ханских гетманчиков» — Стечика, Петрика, Миско и др.)

К спекулятивным акциям относятся заявления турецких дипломатов в 1712 — 1713 гг. о том, что османские владения могут быть продвинуты вплоть до шведских в Лифляндии. Однако вплоть до 1712 г. Стамбул не оставлял надежды приобрести всю Украину вместе с Киевом 7.

Так через креатур-гетманов, отдельных атаманов и полковников Турция с Крымом, Речь Посполитая и Россия пытались утвердить свое влияние на украинских землях.

Наложение сфер влияния и «сфер претензий» разных государств друг на друга обостряло их противоречия, расхождение — смягчало.

Позиции Москвы на Правобережье и даже в Червоной Руси, на Волыни и Подолии были предпочтительнее, чем у мусульманского соседа. Православный царь был священным символом для православных Речи Посполитой и Турции. Русским резидентам в Польше помогала армия православных информаторов — украинских и белорусских горожан, монахов, шляхтичей, молдаван, а также армян. В православных церквах Львовщины и Волыни после моления о здравии польского короля молились об Иване V и Петре I. Никакие эксцессы великорусских ратей на Гетманщине не могли дискредитировать идею царской власти как силы, объединяющей и защищающей православный мир. Ни одно антиправительственное восстание в России и на Украине в XVII — XVIII вв. не подвергало сомнению сакральный характер этой власти. Мазепа укреплял свое личное влияние на Украине в течение 20 лет, используя авторитет царской власти.




* * * * *


Война России и украинского казачества с крымскими татарами и турками в 1687 — 1700 гг. соответствовала украинским национальным интересам. Русская военная сила выполняла защитные функции для Украины — рука об руку с русскими украинцы строили крепости по Самаре и Орели, отправляли полки и партии против крымцев. О дезертирстве казаков не было и речи.

Русско-украинские походы 1687 и 1689 гг. в Дикое поле историки ошибочно оценивали как военный провал В. В. Голицына. Да, за польский отказ от Левобережной Украины и Смоленщины Россия обязалась к ежегодным с 1687 г. вторжениям внутрь Крыма. Однако в Москве сознавали практическую невозможность завоевания Крыма и по сути ограничились двукратным демонстративным выходом в степь «отвеку неслыханной рати» 8. Боярское правительство Л. К. Нарышкина в 1689 — 1694 гг. перешло к традиционной пограничной войне с Крымом на истощение. С 1695 г. Петр Великий открыл новый этап войны. Наступательной войной на суше и на море царь предполагал пробиться через Керчь на Черное море. Задуманный им всего лишь как отвлекающий турок от Азова, но энергичный удар 1695 г. 120-тысячного войска русского строя Б. П. Шереметьева по четырем турецким фортам (Казыкермену и др.) отсек от Крымского ханства его владения к западу от Днепра. Содержание и укрепление в 1695 — 1700 гг. этих фортов за неимением сил у Гетманщины Россия взяла на себя. Для помощи при взятии Азова в 1696 г. Мазепа смог командировать всего 15 тыс. казаков.

Усиление международной роли России при Петре Великом сопровождалось падением самостоятельного значения военных сил Украины. С 1695 — 1696 гг. военная сила Левобережья стала выполнять уже не локальные задачи защиты украинского населения, а служить восточно-европейским целям Российской империи, которые лишь на «польском» и «крымском» направлении совпадали с интересами украинцев.

Подавление поляками повстанческого движения С. Ф. Палия (1688 — 1702) на Правобережной Украине, Северная (1700 — 1721),

Турецкая (1710 — 1713) войны и измена (переход Мазепы на сторону Карла в 1708 — 1709) сильно снизили весомость украинского фактора для России.

Русская война за Балтику выходила за сферу как национально-украинских, так и гетманских интересов. На Северном фронте по отзыву Б. П. Шереметева, боеспособность корпуса наказного гетмана, нежинского полковника Обидовского была на крайне низком, а мародерство на Псковщине на высоком уровне, из-за чего его пришлось отослать обратно на Украину 9. В то время содержание военной силы в любой точке земного шара тяжело обходилось местному населению. Грабежи поляков и шведов на украинских землях были не меньшим злом.

Откровенное нежелание украинских казаков и старшины воевать на севере вынудило Петра Великого использовать их с 1704 г., в основном, на этнически украинских и польских землях, не посылая, как великороссов, в Мекленбург, Финляндию или на балтийские галеры. Однако уже за Саном и Вислой у казаков пропадала охота воевать за цели Северного союза, и из Малой и Великой Польши они дезертировали в такой же мере, как и из Прибалтики.

Не соответствовало интересам украинцев и подавление повстанческого движения С. Ф. Палия (1688 — 1702) на Правобережной Украине с санкции Москвы, для которой политический вес польского союзника был выше, чем правобережного казачества. На заключительном этапе к подавлению палиевщины приложил руку и Мазепа, арестовав в 1704 г. своего потенциального соперника — «казацкого батька».

Российская держава, как любое абсолютистское государство, давила ростки местной власти, в том числе и аппарат Гетманщины. Старшинская верхушка болезненно реагировала на растущее ущемление своей автономии и «кривду» Москвы обличала указанием на добровольность присоединения Украины к России — «Москва нас не мечом взяла, а договором».

В 1702 г. русский посол в Варшаве Г. Ф. Долгорукий передал в Москву сведения о намерении Мазепы выступить против царя и помочь польской оппозиции детронизовать противника Карла XII польского короля Августа Сильного 10. Политика гетмана определялась стремлением сохранить и, по возможности, расширить личную власть, чему препятствовала политика Петра Великого, направленная на всемерную централизацию российского государства.

Как и первая измена польскому королю Яну II Казимиру (1648 — 1668), вторая измена гетмана в 1708 г. была стимулирована личным честолюбием. При этом он мог опереться на поддержку части старшины, недовольной ограничением автономии Гетманщины.

В 1707 — 1708 гґ. наступил зенит могущества державы Карла XII, когда его самая боеспособная в то время военная машина двигалась к сердцу России, распространяя на сотни верст вокруг страх и трепет. Вероятность измены престарелого гетмана росла с продвижением неприятеля к Москве и падением русского престижа. Марш шведской армады на великорусскую столицу больше всего устраивал Мазепу, и когда к сентябрю 1708 г. русская армия (а не воля Карла XII) заставила свернуть короля к Украине (что стало началом перелома Северной войны в пользу России), у гетмана вырвалось: «Вот дьявол его сюда несет!».

Однако связи с противной стороной зашли слишком далеко, чтобы можно было сохранить верность Петру I. (Впрочем, убедившись воочию в трудном положении шведов во время пребывания в штаб-квартире Карла XII, Мазепа сразу предпринял попытку третьей измены, задумав заслужить прощение царя выдачей короля.)

О независимой Украине и «договоре равных» между Карлом XII, Станиславом I и Мазепой не могло быть и речи. Лещинский был марионеточным королем в руках Карла XII, который планировал отторгнуть у Речи Посполитой Курляндию, Гданьское Поморье и польскую часть Лифляндии, а остальную часть территории использовать в шведских экономических интересах. Обещая включить в состав польского подвассального королевства Смоленск, Киев, Северщину и Гетманщину, шведы собирались возродить торговый путь из Балтики в Черное море 11. Мазепе предоставлялась роль владетельного князя в отрыве от Украины, на Витебском захолустье, судя по пересказу проекта договора Г. Адлерфельдом.

Несовпадение династических, личных или державных интересов с национальными — нередкое явление в истории. (Например, колонизация Сибири и Русской Америки почти игнорировалась Романовыми, отдававшим приоритет экспансии в Европе.) Переходя на сторону шведов, Мазепа и его старшинское окружение не учли, что украинцы как часть восточно-славянской общности воспринимали события 1708 г. как тяжкое иноземное вторжение с контрибуциями, грабежами и осквернением православных святынь, и видели в великороссах естественных союзников. Престарелый Мазепа, который как слуга царя мог выставить до 40 тыс. воинов в 1705 г., в качестве шведского подопечного в октябре 1708 г. смог поднять всего 3 — 4 тыс. казаков.

Конец гетманской автономии в России был ускорен ритуальным сожжением «гнезда измены» — Батурина. Расправа над мазепинской столицей, взятой «из-под руки шведов», была не более свирепой, чем над булавинскими бунтовщиками. 12 ноября 1708 г. «сосуд дьявола — Ивашко Мазепа» был предан вечному проклятию. Влияние Петра I, проводимое через новоизбранного бесцветного гетмана И. И. Скоропадского, стало подавляющим, и великороссы выиграли пропагандистскую «войну на перьях» против Карла XII и Мазепы. На Правобережье почти все полки отказались поддержать изменника. Авторитет Мазепы, прежде державшийся на авторитете царя, стал зависеть от шведских штыков, вот почему сделавшие ставку на шведов запорожцы в марте 1709 г. принесли присягу сначала Карлу XII, а потом Мазепе.

Полтавская победа и разгром Запорожской сечи в 1709 г. ознаменовали значительное ограничение автономии Гетманщины и перевод украинских сил под полный русский военный контроль. «Федеративно-союзные войска» превратились в национальные формирования в составе вооруженных сил России. Тем не менее, самодержавная Россия не ликвидировала подобно Речи Посполитой в 1699 г. «реестровых казаков», а сохранила и слободские полки, и малороссийское казачество до момента, пока не был сокрушен вековой соперник России и Украины — Крымское ханство в 1783 г.

В отличие от Речи Посполитой, завершившей в 1699 г. навсегда свой трехвековой конфликт с Османской империей, Россия, наоборот, с конца XVII в. наращивала противоборство с Крымом и Турцией. Уничтожение военного присутствия Крыма и Османской империи в Восточной Европе определенно отвечало интересам украинского народа, переставшего быть объектом постоянных нападений.

Участие казаков в решающей для Восточной Европы битве на обеих сторонах, судя по скупым данным источников, не было существенным. Во время русских ложных атак незадолго до 27 июня 1709 г. и в самом сражении под Полтавой, шведы выставили от 7 до 11 тыс. плохо вооруженных луками, саблями и короткими ржавыми ружьями запорожцев на левый фланг боевых линий и на охрану обоза 12.

Корпус И. И. Скоропадского был оставлен у с. Жуки и Тахтаулов вне битвы. Для его страховки туда были переброшены шесть драгунских полков генерал-майора А. Г. Волконского «для наблюдения за неприятелем». В случае, если бы противник, не приняв боя, начал бы отход в сторону малороссийского войска, Волконский должен был идти на помощь, но «о вступлении в баталию ожидать указу». Часть казаков Скоропадского возможно, была поставлена по флангам, рядом с драгунами, когда русские полки были выведены перед ретраншементом 13.

Во время битвы несколько старшин-мазепинцев перешло к русским, а от одного из полков Скоропадского во время перерыва сражения (в 6 — 8 часов утра) была подсылка с предложением перейти к шведам 14. У мазепинцев было убито «не более 3-х человек», т. к. остальные бежали с поля боя в начале решающей стадии битвы. Корпус Скоропадского, простояв в бездействии, не ударил в тыл шведам и лишь после разгрома неприятеля принял участие в преследовании беглецов до их Пушкаревского лагеря.

После смерти Мазепы 22 августа 1709 г. попытки создать антирусский пояс из запорожцев, донцов-некрасовцев, станиславцев и Крыма оказались неудачными. Осколки мазепинцев в 1714 г. вернулись с повинной на Украину. Последний гетман Левобережья К. Г. Разумовский (1750 — 1764) был превращен в такую же декоративную фигуру при русском дворе, как «сибирские» и «грузинские царевичи».

В 1709 — 1783 гг. украинские войска оставались самым многочисленным национальным формированием в составе Русской армии по сравнению с сербскими, молдавскими, татарскими, калмыцкими и др. Самостоятельность первых была выше, чем, например, венгерских гусар в монархии Габсбургов. Малороссийские казаки, как и донские, имели существенные привилегии по сравнению с русским крестьянством и не были обязаны рекрутским набором. Степень эффективности всех национальных формирований нельзя преувеличивать. Тактика донцов, калмыков, башкир, запорожцев и крымцев в целом была одинаковой и состояла в обмене набегами. Ни донцы, ни запорожцы, ни гетманское казачество не могли самостоятельно заставить татар сесть на землю и отказаться от набегов, в отличие от централизованной России, стеснявшей Крымское ханство на юг гигантскими засечными чертами и колонистами.

В 1770 — 1780-х гг. Российская абсолютистская держава достигла зенита могущества и стала ориентироваться исключительно на монолитную и унифицированную армию. В истории не было случая, чтобы какое-либо абсолютистское государство терпело самостоятельные политические, тем более военные образования внутри своих границ. Российский абсолютизм практически перестал нуждаться в национальных формированиях и стал сворачивать их автономию точно так же, как автономию своих донских казаков. (Замечу, что управление со стороны Вены граничарами — военными поселенцами на турецкой границе — было несравненно более жестким, чем московское — казаками.) В 1765 г. слободские полки были реорганизованы в гусарские. После победоносного Кучук-Кайнарджийского мира 1774 г., в 1775 г. был ликвидирован двухвековой оплот вольной Украины — Сечь, а после окончательного присоединения Крыма к России в 1783 г. все малороссийское войско было поставлено на солдатскую ногу.

С 1783 г. украинцы, как великороссы и белорусы, стали поставлять в Русскую армию. В качестве компенсации за утрату автономии украинская старшина получила то, что не могла получить от поляков после 1648 — 1654 гг. — нобилитацию.

Противоборство Гетманщины с Россией оказалось слабее, чем, например, борьба Венгрии в 1703 — 1711 гг. против Габсбургов или позже Польши против России. XVIII век не дал антирусских восстаний на Левобережье, подобных Колиивщине.

Причины этого еще нуждаются в осмыслении, но известную роль, несомненно, сыграло то обстоятельство, что политика России в XVIII в. по отношению к Османской империи и Крыму, с одной стороны, и к Речи Посполитой, с другой, не находилась в противоречии с интересами украинского народа. Этим интересам соответствовало и объединение большей части украинских земель в рамках одного государства после разделов Речи Посполитой. Разумеется, все это никак не означало гармонии интересов русского народа и народа украинского, на протяжении XVIII в. постепенно утратившего свою государственность. С ее восстановлением в последние годы приобретает реальную почву светлая идея сближения и дружественного союза равноправных России и Украины.





Примечания


 1 «Статьи, каковы королевскому величеству и сенаторам и цесарскому величеству посланнику Жировскому и резиденту веницейскому объявлять». РГАДА. Ф. 79. Оп. 1.1689. Д. 4. Л. 31 — 40.

 2 Артамонов В. А. Русско-польские отношения на Вальной Раде 1710 г. // Советское славяноведение. 1974. № 2. С. 25 — 31.

 3 Чтения в обществе истории и древностей Российских. 1847. № 1. С. 44 — 47.

 4 Артамонов В. А. О русско-крымских отношениях конца XVII — начала XVIII в. // Общественно-политическое развитие феодальной России. М., 1985. С. 76.

 5 Werner E., Markow V. Geschichte der Turken von den Anfangen bis zur Gegenwart. Berlin, 1978. S. 155; Abrahamowicz Z. Tlo polityczne і economiczne wyprawy wiedeńskiej Kara-Mustafy. // Kwartalnik Historyczny, 1983, N. 1. S. 29.

 6 РГАДА. Ф. 79, Oп. 1. 1686. Д. 223. Л. 21; Д.234, Л. 94; Д. 251, Л. 117; Ф. 123, On. 1. 1695. Д. I, Л. 27; Wimmer J. Wojsko polskie w drugiej potowie 17 wieku. Warszawa, 1965. S. 224.

 7 Артамонов В. А. Россия и Речь Посполитая после Полтавской победы. М., 1990. С. 110.

 8 Артамонов В. А. Россия, Речь Посполитая и Крым 1686 — 1699 гг. // Славянский сборник. Саратов, 1993. С. 8 — 12.

 9 В конце 1701 г. 10636 «слободских черкас» из-за низкой боеспособности распустили по домам. 31 декабря 1701 г. Б. П. Шереметьев писал Петру I: «лучше умереть, нежели с ними служить, а на добычу и на разоренье таких не слыхано». — Письма и бумаги императора Петра Великого. СПб., 1887. С. 887.

 10 Королюк В. Д. Речь Посполитая, французская дипломатия и измена Мазепы. // Известия АН СССР. Серия истории и философии. М., 1951. Т. 8. № 1. С. 85.

 11 HeriitzN. Den polska fragan 1708 — 1709.// Karolinska forbundets aersbok. 1924. S. 151; Hildebrand K. G. Ekonomiska syften і svensk expansionspolitik. 1700 — 1709. // Historia kring Karl XII. Stockholm, 1964. S. 52 — 54.

 12 Сборник Русского Исторического общества. СПб, 1886. Е. 50. С. 196; Krman D. Jtinerarium. Cestovný denník z rokov 1708 — 1709. Bratislava, 1969. S. 709, 712.

 13 РГАДА. Кабинет Петра Великого. Отд. I. Кн. П. Л. 56.

 14 Zyth J. М. Lőjtnant Joachim Manias Zyths dagbok, 1703 — 1722. // Karolinska dagbőcker. Stockholm, 1958. S. 87.










Попередня     Головна     Наступна


Етимологія та історія української мови:

Датчанин:   В основі української назви датчани лежить долучення староукраїнської книжності до європейського контексту, до грецькомовної і латинськомовної науки. Саме із західних джерел прийшла -т- основи. І коли наші сучасники вживають назв датський, датчанин, то, навіть не здогадуючись, ступають по слідах, прокладених півтисячоліття тому предками, які перебували у великій європейській культурній спільноті. . . . )



 


Якщо помітили помилку набору на цiй сторiнцi, видiлiть ціле слово мишкою та натисніть Ctrl+Enter.

Iзборник. Історія України IX-XVIII ст.