Уклінно просимо заповнити Опитування про фемінативи  


Попередня     Головна     Наступна





Кирилл Галушко

ВЯЧЕСЛАВ ЛИПИНСКИЙ КАК ИССЛЕДОВАТЕЛЬ УКРАИНСКО-РОССИЙСКИХ ВЗАИМООТНОШЕНИЙ


Проблема исторических взаимоотношений Украины и России является во многом наиболее больным местом в современном взгляде друг на друга двух близких народов. Устойчивые стереотипы, сложившиеся за долгое время мифы, попытки разделить порою общее прошлое или соединить несоединимое, политизированность взглядов на историю, разные мировоззренческие установки, — все это отразилось не только на массовом сознании, но и на научных исследованиях в наших странах. Объективное исследование, имеющее задачей отойти от императива «русского» или «украинского» взгляда на историю отношений, наталкивается на опять-таки вполне объективные и, пожалуй, неминуемые препятствия. Закономерным результатом подобных попыток является главным образом постановка проблем, акцентуализация каких-то ключевых моментов, но отнюдь не разрешение противоречий и достижение консенсуса, — в силу того, что тогда возникают общеметодологические проблемы интерпретации исторического процесса, и круг вопросов, соответственно, разрастается. Но бесспорным является то, что любая попытка выведения «однозначных», «черно-белых» эмоций на периферию своего восприятия соседа полезна своим смягчением болезненных моментов и разного рода комплексов, а эвристический потенциал подобных «точек напряжения» несомненно велик.

В этом контексте значительный интерес представляет изучение эволюции взглядов и представлений об истории отношений с каждой стороны, ибо позволяет обнаружить во «внутренних» плюрализмах восприятий потенциал сближения. Именно попыткой осветить малоизученный взгляд на украинско-российские взаимоотношения и является эта статья.

Вячеслав Казимирович Липинский (1882 — 1931) — выдающийся историк, политический теоретик и социолог, наиболее, пожалуй, оригинальный украинский мыслитель XX века 1. Его исторические и политические воззрения (окончательно оформившиеся к началу 1920-х годов) являли собой альтернативу господствовавшим в украинском обществе представлениям об истории и путях возрождения нации.

История в украинской общественно-политической жизни, начиная с известной «Истории русов», играла роль академического обоснования политических притязаний (вплоть до «простейших», — например доказывания самого существования в природе украинского этноса). Вячеслав Липинский, как и его оппоненты, не представлял в этом смысле исключения. Поэтому, когда мы говорим об альтернативе Липинского, то имеем ввиду прежде всего новое осмысление украинской истории и выработку на этой основе политической доктрины. Если наиболее популярными среди национальной интеллигенции были социалистические взгляды, связанные с марксизмом и драгомановской традицией и опиравшиеся на народническую историческую школу М. С. Грушевского, то Липинский стал основателем государственнической школы в истории 2 и консервативной доктрины в политике. Его исторические работы посвящены исследованию роли шляхетской элиты и государственности в Украине середины XVII века 3. Концептуально оформляются его взгляды с 1919 года, когда после завершения дипломатической деятельности в качестве посла Державы гетмана П. Скоропадского и Директории УНР, он остается в Австрии в качестве идейного лидера консервативно-монархической эмиграции. В этот период его исторические и социально-философские изыскания посвящены поиску причин поражения национальных государственных образований 1917 — 1920 годов.

Результатом явилось появление трактата «Письма к братьям-хлеборобам» 4, писавшегося с 1919 по 1926 год. Данный трактат выполнял функции как политического консервативного манифеста, так и синтетического исследования на стыке разных областей социального знания — истории, социологии, философии, политической науки. «Письма...» явились своеобразной вершиной пирамиды, основание которой составили предшествующие исторические работы Липинского. Можно утверждать, что его историческая концепция явилась обоснованием и фундаментом концепции политической. Исследование процессов государственного строительства и роли в нем элиты путем аналогий приводило к идеям государственности, авторитарного консенсуса и элитаризма. Подобным утилитаризмом (вероятнее всего неосознанным) можно объяснить некоторый схематизм и порою упрощения в его версии истории Украины. Еще понятней это становится, если учесть то, что Липинский первым на Украине, под влиянием идей Ж. Сореля и Ш. Морраса, использовал понятие «исторической легенды» (мифа) 5 и задумался над ее ролью в восприятии прошлого. Можно допустить, что история «от Липинского» должна была стать новой «легендой», новым историческим мифом, который бы легитимировал его политические построения в случае их реализации на практике.

Таким образом, мы имеем определенную историческую мифологию, обосновывающую политические цели. Но, что интересно, хотя эта мифология возникла во многом как болезненная реакция на поражение в 1917 — 1920 годов (как писал сам Липинский, «Письма к братьям-хлеборобам» появились от огромной боли, от ... разрушения всех надежд» 6,) эта реакция не вылилась в популярную идею поиска «врага» вовне, каким тогда для многих стала Россия. В этом смысле взгляд Липинского, несомненно, оригинален. Его видение исторических взаимоотношений с Россией не претендовало на всеохватывающую рациональность и объективность, но эмоции в нем играют определенную роль лишь в вопросах политических ценностей и не ведут к этническим антагонизмам.

Если коснуться вкратце методологии Липинского, то в ее основе лежит анализ сосуществующих социальных структур и политических культур взаимодействующих обществ 7. Исследователи отмечают в этом влияние социологической школы Э. Дюркгейма и элитаризма В. Паретто 8. В «Письмах...» (а именно они являются основой нашего анализа) Липинский использует архаичную терминологию и собственную систему универсальных категорий, что вместе несколько затрудняет адекватное прочтение в рамках современных научных понятий. Однако пример систематизации политических построений Липинского директором института им. Липинского в Филадельфии Я. Пеленским 9 говорит нам о принципиальной возможности реконструкции его общего видения украинско-российских взаимоотношений. Напомним, что до своей смерти в 1931 г. Липинскому так и не удалось осуществить планируемое целостное изложение своей исторической концепции. Поэтому мы используем в нашем (собственно реферативном) изложении разбросанные и разрозненные отрывки из различных частей его обширного труда. Отметим также предварительно, что в силу вышеизложенного полученная схема дискретна и имеет лакуны.

Вячеслав Липинский не поднимает проблему принадлежности наследия Руси, поскольку, особенно в начальный период ее истории, он не считает Русь собственно этнически славянским государственным образованием. Он видит роль древнерусского государства лишь в качестве определяющего фактора нивелирования племенных различий, что создало условия для дальнейшего формирования украинского, русского и белорусского этносов 10. Но, с другой стороны, именно в социальной организации Руси он видел истоки дальнейших противоречий между Украиной и Россией. В основе этой организации лежал отличный от западноевропейской модели принцип поземельных отношений, который определялся не крупным феодальным землевладением, а государственной эксплуатацией сельских общин. Господствующей социальной группой являлась княжеская дружина (сначала иноэтничная — варяжская), члены которой первоначально не владели землей и существовали за счет доли в данях, взимавшихся в пользу государства 11. Подобный тип социального устройства (т. е. различные формы государственной эксплуатации и унификации этнически неоднородного населения при слабом корпоративном структурировании общества) определен у Липинского термином «охлократия», в смысле не «власти толпы», а «власти над толпою», воплощения имперского принципа.

В XII — XIII веках формируются две альтернативы развития: Галицко-Волынское княжество, где охлократия слабеет, и Северо-Восточная Русь, которая остается инвариантом охлократической системы. В Галиче решающую роль играет корпоративное сознание и крупное феодальное землевладение местной боярской элиты. Развитие подобной тенденции Липинский считал позитивным, поскольку это способствовало высвобождению общества из-под контроля государства, причем в подобном контексте «общество» («громадянство») воспринимается скорее как гражданское общество. Липинский был против «неограниченной власти государства над обществом». Это является одним из парадоксов в концепции ученого, поскольку он доказывал необходимость для Украины именно сильного государства, но одновременно испытывал (приводя иные примеры) к такому государству недоверие, и, таким образом, выступал то в роли консерватора-авторитариста, то в роли консерватора-либерала 12. Суть дела, видимо, в том, что свое государство — все-таки меньшее зло, чем его отсутствие.

В XIV — XVI веках происходит консервация государственных форм эксплуатации на территории Московского государства под влиянием сюзеренитета Орды. Имевшая уже ранее место охлократия усиливается под влиянием охлократии ордынской, восточно-деспотической, которую и можно представить идеально-типическим воплощением данной формы социальной организации. В дальнейшем, особенно в период опричнины, происходит усиление контроля самодержавного государства над боярской элитой 13. В обществе укрепляется «монолог» власти, «диалог» с сословиями становится невозможным. По мнению Липинского, альтернативой подобной системе (другим ключевым понятием) является социальная организация по принципу «классократии» (власти сословий), которая определяется развитым корпоративным структурированием общества, соответствующей политической и правовой культурой. Подобная система, по Липинскому, существовала в тот же период в Западной Европе. Регион между этнической Польшей и Россией в таком случае можно считать полем столкновения принципов классократии и охлократии.

Во второй половине XVI — первой половине XVII века украинский социум, находясь в составе Речи Посполитой, переживает противоречивый и незавершенный процесс смены элит («национальных аристократий»): национальный организм утрачивает полонизированную старую элиту, формируется новая элита — православная шляхта и городское казачество. Параллельно происходит усвоение политической культуры корпоративно-сословных прав и свобод.

Вторая половина XVII — начало XVIII века — период столкновения политической и правовой культуры местной украинской элиты с унифицирующим и надэтническим принципом охлократии. В условиях незавершенности формирования новой элиты, борьбы государственной и антигосударственной тенденций в обществе Украина включается в имперскую систему. По мнению Липинского, негативную роль сыграла неудача легитимации государственности через династический принцип (перенесения харизмы Богдана Хмельницкого на его потомство и утверждения преемственности власти «в роду») 14.

В XVIII — XIX веках Российская империя, несмотря на попытки модернизации, сохраняет системообразующие признаки охлократии — контроль самодержавного государства над обществом, унификация полиэтничного населения, всевластие государственно-бюрократического аппарата. Включение Украины (или украинцев) в систему упрощается имперским принципом, тем что Российская империя не была, по Липинскому, органичным национальным русским государством 15.

С 1917 года на Украине, в силу социальной неполноты нации (носителями украинской идентичности являлись лишь «хлеборобский класс» и национальная интеллигенция), происходит монополизация власти социалистической интеллигенцией в лице Центральной Рады и Директории УНР. Идея национального консенсуса не получила поддержки, демократическое правление основывалось на концепции этнической нации, в результате чего часть общества, способная к квалифицированному администрированию, но не являвшаяся украинской (бюрократия, дворянство, буржуазия), оттирается на периферию политической жизни и лишается даже возможности перейти в украинский лагерь. Социалистическая интеллигенция оказывается неспособной удержать государственность (к которой и не стремилась) от гибели в социальном хаосе, при торжестве деструктивных настроений масс. К демократии, по мнению Липинского, Украина оказалась не готова, ее установление явилось попыткой сымитировать чужую политическую культуру в условиях всеохватывающего общественного кризиса. Демагогия социалистов привела к падению Державы гетмана П. Скоропадского, которая явилась одинокой попыткой нормализации общественной жизни с помощью авторитарной власти. Победила антигосударственная тенденция 16.

Интересным представляется то, что Вячеслав Липинский не видел существенной разницы между Российской империей и Советской Россией. Он считал, что после 1917 года сущность принципа власти не изменилась, поменялась лишь форма. При правлении большевиков сохранились все характерные принципы охлократии — тотальный контроль государственно-бюрократического аппарата, эксплуатация государством полиэтнического населения, унифицирующий имперский принцип 17. Ситуация периода 1917 — 1920 годов в изложении Липинского напоминает его характеристику второй половины XVII века: социально неполное украинское общество идейно и психологически не готово к удержанию государственности и независимости. В результате — включение в надэтническую империю.

Исходя из вышеизложенного, можно признать, что подобный взгляд на украинско-российские взаимоотношения прежде всего оригинален тем, что он выходит за рамки этнически окрашенной системы оценок. И, безотносительно к критике конкретно-исторических построений Липинского, нельзя не отметить, что в этой ретроспективе ученый обращает внимание не на нации, а на социумы. Корень конфликтов виделся Липинскому в несовпадении образа жизни, социальной организации, политической и правовой культуры, а не в том, что одни были украинцы, а другие русские. В границах этого видения перспектива отношений выглядит как работа каждого «над собой», высвобождение в Украине и России гражданского общества из объятий нивелирующего государственного контроля, наполнение государства новым позитивным смыслом как гаранта стабильности (а не сверхсимвола и воплощения мифа могущества), осознание идеи общественного консенсуса, попытка избавиться от комплексов неполноценности.

Позиция Вячеслава Липинского — это взгляд в равной мере историка и социолога, ученого и политика, украинца в душе и поляка по крови, человека неравнодушного и ангажированного. Главное же, пожалуй, в том, что его «историческая мифология» конструктивна, и поэтому, мы надеемся, станет объектом изучения не только в Украине, но и в России.




Примечания


 1 См. библиогр. в: Harvard Ukrainian Studies. 1985. Vol. IX No. 3/4.

 2 Влияние концепции Липинского на историографию затрагивалось в работах Л. Биласа и Н. Яковенко: Білас Л. Вячеслав Липинський - історик // Липинський В. Студії. Т. 1. К.-Філадельфія, 1994. С. 30 — 41; Яковенко Н. Українська шляхта з кінця XIV до середини XVII ст. — К., 1993. С. 18 — 20.

 3 Липинський В. Твори. Т. 1 — 3. Філадельфія, 1978 — 1991.

 4 Липинський В. Листи до братів-хліборобів. Відень, 1926. Новое издание: Липинський В. Твори. Т. 6. Кн. 1. — К.-Філадельфія, 1995.

 5 Білас Л. Вячеслав Липинський — історик кризової доби // Липинський В. Твори. Т. 3. Філадельфія, 1991. С. XXVI — XXVIII.

 8 Цит. по: Пизюр Є. Вячеслав Липинський і політична думка західного світу // Сучасність (Мюнхен). 1969. № 9. С. 103.

 7 Анализу социальных структур и их влиянию на взаимоотношения стран посвящен значительный раздел трактата Липинского: Липинський В. Твори. — Т. 6. Кн. 2. К. — Філадельфія, 1995. С. 111 — 343.

 8 Проблема «влияний» на Липинского рассмотрена в работах: Білас Л. Краків, Женева і філяція «Кричевського». До родовідної мислення Липинського // Липинський В. Твори. Т. 2. С. XVII — XCVIII; Ісаїв В. Політична соціологія Вячеслава Липинського // Сучасність. 1984. № 6. С. 81 — 95.

 9 Pelenski J. V. Lypyns'kyj and the Problem of the Elites // Harvard Ukrainian Studies. 1985. Vol. IX. No. 3/4.

 10 Липинський В. Листи до братів-хліборобів. Відень, 1926. С. 317.

 11 Там же.

 12 Липинский считал образование украинского государства необходимым условием создания нации, но как реакция на роль такового в Российской империи у него периодически встречаются идеи, близкие к оценке государства как «ночного сторожа».

 13 Липинський В. Листи... С. 319.

 14 Этой проблеме Липинский уделил значительное внимание в своей исторической работе «Україна на переломі (1657 — 1659). Замітки до історії українського державного будівництва у XVII сторіччі» (Відень, 1920 или: Твори. — Т. 3).

 15 Липинський В. Листи... С. 317.

 16 Там же. С. 3 — 62.

 17 Там же. С. 321.









Попередня     Головна     Наступна


Етимологія та історія української мови:

Датчанин:   В основі української назви датчани лежить долучення староукраїнської книжності до європейського контексту, до грецькомовної і латинськомовної науки. Саме із західних джерел прийшла -т- основи. І коли наші сучасники вживають назв датський, датчанин, то, навіть не здогадуючись, ступають по слідах, прокладених півтисячоліття тому предками, які перебували у великій європейській культурній спільноті. . . . )



 


Якщо помітили помилку набору на цiй сторiнцi, видiлiть ціле слово мишкою та натисніть Ctrl+Enter.

Iзборник. Історія України IX-XVIII ст.